Строй не шелохнулся. Генерал обвел взглядом ряды и продолжил речь:
— А через два месяца все вы будете восстановлены в офицерских званиях и правах.
Дружным «ура» ответил батальон на слова генерала. Алексей в эти минуты испытывал необыкновенное чувство радости и удовлетворения тем, что им наконец-то верят. Верит и этот умудренный опытом генерал с усталым взглядом воспаленных глаз, и далекий всезнающий Сталин, олицетворяющий Родину.
И только когда утихли крики и генерал направился к машине, в строю кто-то негромко сказал:
— Видишь, и этот не забыл про вину помянуть.
Эти слова больно кольнули Алексея, на душе остался неприятный осадок.
3
Еще до приезда командующего пронесся слушок: завтра наступление.
Тот, кто был на фронте, отлично знает, что в армии не существует более быстрого и надежного средства связи, чем «солдатское радио». Его сообщения всегда важны, всегда достоверны и с невероятной быстротой доходят до тех, кто их ждет. И в каких бы сейфах люди ни прятали планы предстоящего наступления, сколь тщательно ни скрывали бы его сроки с помощью шифров, сургучных печатей и магических слов «совершенно секретно» — все равно наступало время, когда задолго до первой команды, приводящей огромную махину войск в действие, все становилось известно.
Непосвященный человек в таких случаях склонен предположить, что источником слухов является все-таки начальство, потому что никто, кроме него, не должен и не может знать сроков наступления. Но в данном случае это не соответствовало действительности, потому что кроме генерала и еще двух-трех человек никто ничего не знал. Однако с того самого момента, когда колонна машин скрылась за деревьями, это уже не было слухом, хотя еще и не стало достоверным фактом.
Разумеется, об этом от ординарца услышал и Стрепетов. Майор не стал разубеждать его, потому что сам чувствовал, что «слух» каждую минуту может обратиться приказом. Это действительно произошло через несколько часов после отъезда командующего. В то время, когда Стрепетов стоял на поляне, уточняя с начальником штаба (на всякий случай) порядок выхода по тревоге ночью, на лесной дороге появилась машина. Из нее вышел затянутый в ремни старший лейтенант — офицер связи штаба армии — и подал пакет. А еще через час батальон покинул обжитую, ставшую такой родной поляну.
Солнце уже садилось, когда роты лесом, без дорог, вышли в ближайшие тылы 47-й дивизии. Здесь все говорило о том, что люди живут давно и так удобно, как это только возможно на войне. Землянки, попадавшиеся им, выглядели по-домашнему просто, словно хаты у заботливых хозяев: скамеечки у входа, место для немудрящего замаскированного костерка, протоптанные тропинки к навесам кухонь, аккуратно подвешенные и закрепленные провода.