— Обязательно получим!
— Быть того не может, чтобы вперед давали!
— Что же, власти врут, по-твоему?
— Конечно, раз сказали — так и будет!
— Эх, деньги сейчас вот как нужны!
— Посмотрим, посмотрим.
— Да что с ним говорить — дан ему по башке, и весь разговор, раз не понимает!
— Помните в прошлом году деньги мешками приносили?
— Так то за сданный хлопок!
— А сейчас — вперед. Аванс называется!
— Правда, правда! Из Москвы и ЦК разрешение пришло.
— Это — да!
— Виды на урожай хорошие, рассчитаемся.
— Вах, Москва-джан!
— Конечно, в прошлом году в это время посевы хуже были…
— А как было с баями? Пока полный канар[33] на весы не поставишь, гроша ломаного не выпросишь!
— Ай, ну их, баев!
Говор постепенно стих.
— У нас еще один вопрос — о социалистическом соревновании, — сказал Батыр. — Я уже читал вам в газетах, объяснял, что это такое. Так вот надо и нам в него включиться.
— "Яш ялкым" вызвать! — озорно крикнул кто-то.
На него зашикали. Колхоз "Яш ялкым" крепче ихнего, и соревноваться с ним — только опозоришься.
— А почему бы и нет? — неожиданно, с улыбкой спросил Батыр, вглядываясь в неясные уже в темноте лица. — Что, мы меньше хлопка засеяли?
Колхозники опять загалдели.
— У них доход больше нашего!
— Так это потому, что они живут не только за счет хлопка, но и продукцию животноводства продают государству.
— Мы тоже собирали весь свой скот, но у них куда больше!
— Они же у баев скот отобрали и влили в колхозное стадо.
— И правильно сделали!
— Нам тоже пора за них взяться!
И вдруг, покрывая нестройные голоса, прогремел с самых дальних мест чей-то бас:
— А вы его заработали? На чужое добро заритесь!
В наступившей тишине с угрозой прозвучал голос Батыра:
— А ну, кто это там камни бросает?
В задних рядах произошло какое-то движение. Потом тот же голос ответил зло:
— Не в этом дело. А только хозяин тот, кому скот принадлежит.
Батыр вскочил, перегнулся, опершись на стол, пытаясь разглядеть, кто это говорит, повторил:
— А ну, покажись!
Юрин положил ему на плечо руку, придавил, сказав тихо:
— Прошу тебя, сядь. Нельзя так.
Батыр сел, тяжело дыша, буркнул:
— Зашевелились, гады, почуяли, что жареным пахнет, а ты покрываешь…
— Ладно, — примирительно прошептал Юрин, — послушай, что люди говорят.
Баба-ага, ни на кого не глядя, сказал негромко, но так, что его все услышали:
— Хозяин-то, конечно, права должен иметь, только как это один человек столько скота нажить смог? Или секрет какой имеют… Я вот всю жизнь спину не разгибаю, а моих овец по пальцам пересчитать можно.
— А ты вот свое и считай — пробасили сзади, — а чужое не трогай!