Пальцу лучше, и завтра смогу играть, хотя и хуже процентов на двадцать пять. С Linette говорили по телефону. Когда я спросил, проведёт ли она со мной вечер накануне концерта, она ответила, что сегодня занята. Я сказал: вероятно, есть кто-нибудь, кто больше вас захочет провести со мной этот вечер. Она ответила: «Vous etes mechant»[26].
Вечером я играл в бридж у Самойленко. Он чудно зажарил свою ногу (т.е. целую ножку барана).
22 ноября
Linette звонила и спрашивала, с кем я провёл вчерашний вечер. Я не сказал с кем. Она вызвалась днём навестить меня, но потом позвонила, что идёт на фортепианный концерт Гофмана, а потом звонила опять и просила не сердиться. Я днём скучал и был нервным. Пальцу было лучше, но он всё же болел, и я почти не упражнялся, чтобы его не разбередить. В половину девятого вечера концерт Зал полон и встреча хорошая. Первым номером - «Карнавал» Шумана. Играл я его ничего, но хуже, чем до пальца, например, Сталю и Дерюжинскому. Палец, залепленный в толстые слои ваты и коллодиума, цеплялся за чёрные клавиши и развлекал. В конце концов «Карнавал» был сыгран неплохо, но не все пассажи были чисты и не все номера искренни. Во время «Марша Davidsbundler'oв» было больно и чувствовал, что делал из него котлету. Но русский отдел был сыгран хорошо и меня вызывали шесть раз. Мою 3-ю Сонату я сыграл не очень хорошо, Токккату - бойко. Бисов-четыре. В reception-room[27] много народу и поздравлений. Затем Ингерманы и Сталь поехали ко мне, перевязали палец, который был в крови, а затем Сталь позвал меня к себе. К ним же приехали Самойленки. Было очень мило и весело, ужинали и пили вино. С тех пор, как зубы мне вычистили до глубины корней, невралгия прошла и не появляется даже после вина.
20 ноября
Сегодня, как и в другие воскресенья, солнце и хорошая погода. Но наехала масса гостей и была толкотня, а на бедную Linette за моей спиной обрушилась целая атака – её почти до слёз дразнили мною досужие языки. И даже Соскис, за хорошенькой женой которого я немного поухаживал, чтобы не кричали про меня и Linette, не нашёл ничего умнее, как дразнить Linette тем, что я ухаживаю за его же собственной женой.
Палец, который раздулся и нарывал, держу в спиртовом компрессе. Хоть бы к пятнице, к Вашингтону, зажил!
24 ноября
Рецензии о концерте были немногочисленны, коротки и небрежны, а убыток от концерта двести пятьдесят долларов (триста сбор, пятьсот пятьдесят расходы), чего я уже вовсе не ожидал. А я-то рассчитывал, что это выступление с такой программой и после октябрьского успеха сделает настоящий бум. Но подкатил концерт Гофмана, на который днём все побежали и к вечеру устали, и концерт исполнительницы русских якобы народных, а на самом деле кабацких песен Тарасовой, на которую побежал pyccкий East Side. И потому некоторый процент моих посетителей отхлынул. Вечером Linette таки приехала ко мне. Она, вероятно, первый раз в жизни на холостой квартире, дрожала и волновалась до такой степени, что я должен был её успокаивать. Однако время прошло мило, нежно и быстро.