Иногда было сложно понять, как его поддержать. Мы не хотели мелькать у него перед глазами, постоянно спрашивая, все ли с ним в порядке. Но были времена, когда мне хотелось сказать, как я горжусь им. Так, шаг за шагом, в конечном итоге получилось то, что раньше казалось невозможным.
Однажды летним вечером мы играли в теннис. Прошло уже более полутора лет с тех пор, как он последний раз употреблял спиртное. Помню, как он ударил по мячу и тот пролетел мимо меня. Проигрыш меня не огорчил: я была счастлива оттого, что к папе вернулись жизненные силы.
– Кто бы мог подумать пару лет назад, что ты будешь таким здоровяком, – сказала я. – Ты просто молодец.
– Джесс, прекрати. Я мужчина средних лет с таким слоем жира на животе, который никакому теннису не под силу убрать.
– Ты знаешь, о чем я.
Должно быть, я выглядела слегка приунывшей, потому что он произнес, чуть понизив голос:
– Конечно, знаю. Но «молодец» – это не про меня. Я просто… нацелен на то, чтобы не вернуться к тому, что было раньше. Так что, обещаю, тебе больше никогда не придется об этом волноваться.
И мне действительно не пришлось. Потому что каждый день в течение семнадцати лет он был рядом с нами. Поддерживая нас. Окружив нас любовью. И пребывая при этом абсолютно трезвым.
Я боялась сообщить Уильяму о том, что сегодняшний сплав по реке с его отцом отменяется. Но он не устроил грандиозный скандал, не жаловался, не кричал – не делал ничего из того, на что имел полное право. Он просто молча слушал, как я сочиняю басни в оправдание Адама.
– В конце концов ему пришлось вмешаться и помочь семье, которая потеряла паспорта, – сказала я. – Иначе им не удалось бы добраться домой. Ну ничего, скоро он однозначно что-то для вас придумает.
Он поджал нижнюю губу, опустил голову и, как только я закончила, вскочил и бросился в свою комнату, закрыв за собой дверь. Я позволила ему побыть наедине с самим собой минут десять, перед тем как приняла решительные меры по организации альтернативного выходного с ним и Наташей.
Мы поехали на озеро Кос, что возле Брива, в часе езды от шато. Там был песчаный пляж и чистая вода, подходящая для плавания и катания на водных велосипедах.
– Хочешь поехать? Это то, что предлагала бабушка, – живо обратилась к нему я.
– М-м-м… ладно, – пожал он плечами, но лишь потому, что на айпаде села батарейка.
Как только мы оказались на воде, он оживился. В основном потому, что, очевидно, есть что-то смешное в том, как выглядит взрослая женщина, начинающая изо всех сил крутить педали всякий раз, когда оказывается в шести метрах от виндсерфера. К тому времени, как мы переплыли озеро, у меня горели колени, и я с невероятным облегчением – уж не знаю, можно ли назвать это ностальгией, – снова ступила на сушу.