Он всегда говорил, что это было его любимое наше фото – постсексуальный кадр, запечатлевший его, меня и наш огромный завтрак в классном маленьком месте в районе Митпэкинг. Он сказал, что в тот день у него было все, чего он когда-либо хотел в жизни. Я спросила, что он имел в виду – меня или хрустящий бекон.
– Алло? – Папин голос остановил поток моих мыслей, я взглянула на него: он сидел на входе в Уиллоу-Бэнк-Лодж и выглядел как человек, нуждающийся в хорошем ночном сне.
– Все в порядке, – сказал мне папа фразу, которую, как я уже поняла, он бы произносил, даже находясь на «Титанике» в окружении виолончелистов. – Просто этим утром мы немного испугались.
Мое сердце забилось быстрее.
– Что случилось?
– Нет повода для паники, но сегодня мы были в больнице. Это был профилактический визит, и мы уже вернулись. Главное, что с ней все хорошо.
Жар подступил к шее вместе с десятком вопросов, переполняющих голову.
– Что произошло? Почему вы были в больнице? Где она сейчас?
– Мама поперхнулась завтраком. – Он поднял взгляд, но ненадолго, как будто избегая моей реакции. – Рахим был здесь, он сделал свое дело и помог ей. Они позвонили мне на работу, а к тому времени, как я приехал в неотложку, все уже было под контролем. С ней все хорошо, честно. Она немного уставшая из-за этого, но в целом в порядке.
Это происходило не впервые. До того как мы начали измельчать еду для мамы в пюре, я видела такое собственными глазами. Я бы не хотела снова стать свидетелем того, как ее лицо становится серым, а губы синеют, пока она пытается сделать вдох. Доктор Янопулос считает, что ей необходимо начать кормление через зонд, но еще несколько лет назад она подписала один документ – Предварительное решение об отказе от лечения, а это означало, что такого никогда не будет.
– Все нормально, Джесс, – сказал папа, прерывая тишину. – Просто теперь мы должны быть осторожнее, вот и все.
– Я думаю, что должна вернуться домой, – мгновенно решила я.
– Нет. Совсем нет. – Он покачал головой. – Сейчас все хорошо. Я даже не хотел рассказывать тебе об этом, но подумал, что ты будешь рвать и метать, если я этого не сделаю.
– Правильно подумал. Сегодня днем поищу рейсы.
Папа впился в меня суровым взглядом.
– Как думаешь, что бы сказала твоя мать, если бы узнала, что ты собираешься сделать это? – мягко спросил он. – У нее и без того был тяжелый день.
Я выдохнула и только в этот момент поняла, что задерживала дыхание.
– Она сейчас там?
– Минутку. – Он прошел по коридору, потом открыл дверь в ее комнату, где мама сидела в своей инвалидной коляске и не смотрела австралийскую мыльную оперу по телевизору.