– Як же ж так, Яков Израилевич? Вин… це ж халатнисть!
В голосе Шапиро прорезался металл:
– Я вас не задерживаю, Михась Вонгянович! А вы садитесь, юноша, садитесь. Выспаться хоть получилось?
Завхоз выразил несогласие тем, что громче, чем следовало, затворил за собой дверь.
– Вы на него не сердитесь, Егор… простите, отчество запамятовал?
– Можно просто Егор.
– Да, конечно. Так вы, Егор, не серчайте. Михась Вонгянович – бесценный в своём роде человек, сколько уж лет в завхозах! И хозяйство в порядке, и отчётность – комар носу не подточит. К тому же, у него родственник в Лесу, староста какого-то села. Раз в неделю присылает с оказией гостинцы, так мы всей лабораторией пируем. Кстати, скоро праздник, вот и попробуете!
Яков Израилевич мечтательно причмокнул.
– Изумительная, знаете ли, такая ветчина, копчёная гусятина, медовые настойки…
– А что за праздник, Яков Израилевич?
– Как? Вы не знаете? – на лице завлаба отразилось искреннее изумление. – Наш главный, День Ботаника.
– А разве такой есть?
– Ну, не совсем. Когда-то, ещё в СССР отмечали День работника леса – тогда у каждой профессии был свой праздник. Вот, смотрите..
В рамочке под стеклом висел пожелтевший листок, оборванный по верхнему краю. На нем в два цвета, красным и чёрным, была отпечатана незамысловатая картинка: бородатый мужчина в форменной тужурке рассматривает ветку дерева на фоне лесопосадок. Внизу надпись: «День работника леса. 15, сентябрь, воскресенье, 1974».
– …мы и подумали – все мы тут в той или иной степени занимаемся Лесом. И представьте, прижилось! Правда, название взяли другое и празднуем в последнее воскресенье сентября. В этом году – двадцать шестое, первый день декады. Праздник, неофициальный, вечером после работы, отметим в лаборатории, в своём кругу.
– Да, Яков Израилевич, конечно. Я отчёт принёс, вы просили…
Завлаб принял у Егора листки, мельком проглядел и положил в папку.
– Честно говоря, это чистой воды формальность, уж извините, что усадил вас за писанину. К сожалению, от журнала, который вы принесли, особого проку нет: в нём только данные по калибровке оборудования. Видимо, профессор Новогородцев забрал их домой, чтобы подготовиться к очередному эксперименту. А вот за блокнот спасибо – в нём обнаружилось нечто действительно ценное.
– Что же?
Егор постарался, чтобы вопрос прозвучал нетерпеливо, как и подобало юнцу, жаждущему положить силы на алтарь науки.
– Теперь мы знаем, где искать записи Новогородцева. Они в сейфе, в его лаборатории.
– Так может, сходить и туда? Найдём, заберём, не впервой!
Завлаб покачал головой.