— Его отец заметил подмену?
— И это стоило ему жизни.
— Он был убит?
Катрин мгновенье помолчала — я видел, как она старается собрать воедино весь пазл.
— Но причем здесь мой брат? — прошептала она.
— Он был в замке в ночь убийства.
— А расследование? — спросила Катрин.
— Какое расследование?
— Да убийства же!
— Убийство или несчастный случай? Или убийство, выглядевшее как несчастный случай. Попытайтесь вообразить, Катрин… Вы ведь можете вообразить, не закрывая глаз. Представьте громилу вроде Бельфегора, который вдруг вырастает перед старым графом, как привидение в черном плаще и в маске… А может, он еще и размахивает ножом? Граф пронзительно кричит: «Ко мне, на помощь!» Вот эти крики и услышал Фредерик. Убийца наступает, старик пятится. Вот они уже у самой лестницы. Нет, тут не будет преступления.
Говоря это, я внутренним зрением видел совсем другую сцену. Кроваво-красный «Альфа Ромео» вдруг теряет управление на крутом горном повороте, сбивает ограду и срывается в пропасть. Перевернувшись восемь раз, машина взрывается.
— Несчастный случай, — сказал я совсем тихонько, — и не более того. Оступившийся человек покатился по ступенькам в самый низ каменной лестницы… разве что ему немного помогли упасть.
— Супер, в это можно поверить! Вы умеете читать прошлое.
Иногда полезнее бывает читать будущее. Я мог бы и предупредить Катрин, что вымощенная плиткой дорога обледенела. Пятый «Рено» вдруг занесло, он понесся в кювет, перекувырнулся разок и встал на все четыре колеса прямо в чистом поле.
— Мсье Азар, слышите меня, вы там как?
— Пока мы здесь и еще живы, — ответил я, ощупывая набитые шишки, — можете называть меня Нильс.
Маска осталась целехонькой. Это было главное. Но машина больше не заводилась.
Мы выбрались обратно на трассу, собираясь позвать на помощь. Одна машина вихрем пронеслась мимо, не пожелав ответить на наши призывы.
Катрин выругалась:
— Ну какие же свол… А, все-таки они остановились!
Разглядев высоченный силуэт, надвигавшийся прямо на нас, я внезапно схватил Катрин за руку.
— Вы быстро бегаете?
Я резко дернул ее за руку, увлекая вниз, мы спрыгнули в кювет и пустились в бега по полям. Прошло всего несколько секунд, и тут наконец Катрин отрывисто спросила:
— Зачем… мы… бежим?
— Так вы же видели Моро?
Катрин сразу остановилась:
— Если воображение бьет через край, надо носить очки. Это был водитель, который хотел выручить нас!
Я с облегчением вздохнул, недоверчиво взглянув на нее:
— Вы уверены?
— Знаете, Нильс, нам надо работать одной командой. Мы очень хорошо друг друга дополняем.
Конечно, я переоценил целебные свойства маски. Тик Фредерика не исчез в тот самый миг, когда я положил ее перед ним. Зато он с облегчением узнал, что имел «вескую причину» гримасничать. Для ребенка, безмерно потрясенного увиденным, такой тик был единственным способом высказаться.