Аргументы коллег были железобетонные. Он и сам обо всем этом не хуже их знал, ежедневно общаясь с операми, вечно куда-то спешащими, вечно неуспевающими, вечно нервными и взмыленными. Участковые уполномоченные со времен перестройки, когда от них ушли в небытие и борьба с тунеядством, и борьба с рецидивом, и профилактика правонарушений и преступлений, и борьба с алкоголизмом, жили повольготнее. Впрочем, и тут своих заморочек хватало. Но, все-таки, их было не столько, сколько у оперов, несших на себе основной груз по борьбе с тяжкими и особо тяжкими видами преступлений.
И хотя русская пословица гласит, что «рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше», Демин пошел искать остатки романтики там, где было труднее. И теперь делал это ежедневно с раннего утра и до позднего вечера к явному неудовольствию супруги, привыкшей за время его деятельности в качестве участкового к совместному провождению выходных, к походам в кино и театр или просто в гости к родственникам. Теперь о таком можно было лишь помечтать да повспоминать. Возможно, из-за этого участились размолвки с супругой. Порой к концу рабочего дня, а он, рабочий день, как правило, оканчивался почти всегда к 22–23 часам, уставал «до чертиков», но оперского форса и «лихого нрава» не терял. Держал марку и традицию настоящего опера, заложенную его коллегами еще в далеких шестидесятых годах двадцатого века, когда был образован Промышленный РОВД и подразделение уголовного розыска при нем, приемниками которых в середине девяностых стал ОМ-7 и его ОУР. Но в те времена все службы так работали, таков был стиль руководства и общей организации труда. Партия говорила: «Надо!» — «Есть!» — отвечал народ, взяв под козырек. И хоть те времена давно уже канули в Лету, и мало осталось в живых ветеранов сыска тех лет, но традиция работать «от темна и до темна» в уголовном розыске осталась жива и переживет, по-видимому, еще не одно поколение оперов.
Когда старший оперуполномоченный прибыл на место происшествия, то там уже находилась отделовская опергруппа: его коллега и сосед по кабинету капитан милиции Морозов Александр, участковый уполномоченный Ветров Кирилл, эксперт-криминалист Носов Виктор да следователь Воробьева Ирина, которая в данном случае выступала скорее как охранник места происшествия, а не как специалист по профилю. Ведь расследование убийств — это ком-петенция прокурорских следаков, а не милицейских, по-этому к осмотру места преступления или, точнее, места происшествия, что более верно с процессуальной точки зрения, и, соответственно, к составлению протокола она не приступала. Прибыла же сюда вместе со всеми, как того требовала инструкция о выезде на место происшествия следственно-оперативной группы. А то, что написано на Руси пером, того не вырубить и топором — известная аксиома. Положено — и прибыли все, кому положено. Стояли, молчаливо переминались с ноги на ногу, поеживались от утреннего морозца. Хмурились. Эксперт-криминалист сигаретой попыхивал — хоть для здоровья и вредно, да вроде делом каким-никаким занят. Криминалисту что, он, как и следователь Воробьева, хоть и на стульях, но немного вздремнули в своих служебных кабинетах, а вот оперу Морозову и участковому Ветрову, всю ночь выезжавшим для разбора семейных склок и скандалов, и на минуту не удалось смежить век. И теперь они оба были хмуры, раздражительны и молчаливы.