— Мы знаем это, но наши специалисты лучше, чем у «Скалли». По данному вопросу ими написан целый труд, Кайл.
— Не сомневаюсь. Могу я спросить, вокруг чего идет борьба двух компаний?
— Промышленные секреты. Военные технологии.
— Замечательно. У этих компаний должны быть имена.
— Просмотри список «Форчун 500».[5] Позже я предоставлю тебе более подробные сведения.
— Другими словами, вы решили стать неотъемлемой частью моей жизни?
— Можешь считать меня своим поводырем. Нам предстоит провести вместе очень много времени.
— В таком случае я устраняюсь. Хотите стрелять — стреляйте. Я не буду шпионить и красть чужие секреты. В тот момент, когда выйду из фирмы с документом или диском, который не должен иметь на руках, и передам его вам или любому другому лицу, я преступлю закон и нарушу правила профессиональной этики. Меня навсегда лишат возможности заниматься юридической деятельностью.
— Только если тебя поймают.
— Поймают.
— Нет. Для этого мы слишком умны, Кайл. В подобных вопросах у нас накоплен богатый опыт. Бизнес есть бизнес.
— Ваша фирма специализируется на кражах документов?
— Точнее, на корпоративном шпионаже. Мы заняты этим давно и делаем свое дело хорошо.
— Тогда попробуйте шантажировать кого-нибудь другого.
— Нет, Кайл. Наш выбор — ты. Подумай! Тебе предлагают работу, о которой ты мечтал, причем за неприлично большие деньги. Плюс острые ощущения от жизни в огромном городе. Три-четыре года ты будешь уставать до полусмерти, но оклад того стоит. К своему тридцатому дню рождения ты превратишься в старшего сотрудника с четырьмястами тысячами долларов в год. Уютная квартира в Сохо. Часть дома в Хэмптоне, «порше», круг преуспевающих друзей, которые не уступают тебе ни в чем. Рано или поздно надоевшая всем тяжба будет завершена, и мы исчезнем с твоего горизонта. Истечет срок давности. Где видеозапись? Она предана забвению. В тридцать два или тридцать три года правление фирмы попросит тебя оказать ей честь и стать партнером. Ты станешь получать уже миллион или два ежегодно. Вершина успеха, и вся жизнь — впереди! И никто ничего не узнает об имевшей место пересылке информации.
Исподволь давившая затылок боль усилилась и острой иглой пронзила голову. Кайл растянулся на кровати, обеими руками массируя виски. Он прикрыл глаза и в слепящей тьме выговорил:
— Послушайте, мистер Райт. Мораль и этика вас не заботят, я знаю. Но мне они далеко не безразличны. Как я смогу наслаждаться жизнью, если предам интересы своей фирмы и ее клиентов? Самое ценное, что есть у юриста, — это доверие. Так учил меня отец, когда я был еще ребенком.