Дьюкейн подумал: в такой темноте я могу проплыть в каком-нибудь ярде от безопасного места и не заметить его. Все определяет случай, только случай. Течение ослабело, и теперь он мог плавать туда и сюда поперек него, держась за стены канала, которые сейчас были на расстоянии пятнадцати ярдов от него. Канал сужался очень медленно. В стене были какие-то выбоины, выступы, скользкие и обточенные водой, которая текла куда-то в черную бесконечную глубь скалы. Воздух был еще свежим, но слегка отдавал гнилью, будто само море разлагалось здесь, и действительно все кругом стало маслянистым и более плотным. Все органы восприятия почти не функционировали. Но запах ощущался Дьюкейном с невероятной тонкостью, как будто запах и был тем черным ядром клейкого воздуха и воды, в которой, может быть уже не продвигаясь, все слабей и слабей он делал томительные движения пловца и молился.
Ему казалось, что он давно уже не кричал, и хрипло, не очень громко позвал:
– Пирс!
– Привет.
– Пирс!
– Я здесь.
Звук раздался где-то рядом. Дьюкейн перестал плыть. Все изменилось. Он опять вселился в свое тело, он чувствовал, как его руки и ноги движутся в воде. Он чувствовал, чтó находится вокруг. Тьма перестала быть материей, частью которой он был, но стала вуалью, случайностью.
– Где ты?
– Здесь, здесь.
Дьюкейна внезапно вынесло к выступу скалы, мягкому от плесени. Он почувствовал, как вода разделяется вокруг него, прижимая к скале.
– Где?
– Сюда.
Дьюкейн прополз вдоль скалы и отдался течению. Его колени вдруг коснулись дна, руки тоже уткнулись в землю. Он больше не плыл, а полз. Он почувствовал, как кто-то трогает его плечо и хватает его. Прикосновение было болезненным, как будто бы ослепительным. Он понял, что потерял чувствительность от холода. Он прополз дальше и вытянулся во весь рост. Он нащупал гальку под руками.
– Я очень виноват, – сказал голос Пирса рядом.
Честный, серьезный голос мальчика странно прозвучал в темноте, связав ее с обыденным миром, где извиняются.
– Не мог бы ты попытаться сделать массаж или что-нибудь такое, – сказал Дьюкейн, – все тело онемело.
Вспыхивающая боль вернулась и проползла по позвоночнику. Он принялся растирать руки. Теперь он так устал, что не понимал, как мог плыть еще минуту назад.
– Что это?
– Это Минго. Он нашел меня. Я так виноват.
– Хватит уже. Как отсюда выбраться?
– Не знаю, – сказал голос Пирса. – Я просто оказался здесь. По крайней мере, мы не в воде, пусть ненадолго. Я пытался проплыть по другим каналам и уткнулся в стену, а свод там был таким низким, что я как можно быстрее выбрался оттуда. Это было непросто – плыть обратно против течения. Потом я нашел это место, а потом услышал, как вы зовете.