Харуюки кивнул и пошел куда велено.
Усевшись сбоку от девушки с леопардовыми ушами, он увидел прямо перед собой огромное солнце. Будучи легионером весьма богатого бёрст линкерами женского пола Нега Небьюласа, Харуюки уже почти разучился нервничать в присутствии аватаров-девушек… но теперь он осознал, насколько многозначительным мог показаться выбор «пляжа на закате» в качестве места встречи. Харуюки уже успел задуматься, не пора ли начать оправдываться и утверждать, что он просто забыл поменять давным-давно выбранную обстановку, а вовсе не установил ее намеренно, как…
— Арита-кун. Вы с Черноснежкой-сан встречаетесь?
Риса задала настолько прямолинейный вопрос, что Харуюки чуть не свалился с бревна. Кое-как восстановив равновесие, он замахал короткими лапками.
— Н-нет, понимаете, э-э… если ставить ребром вопрос, встречаемся ли мы, то мне кажется, что все-таки нет. Однако семпай — мой «родитель» и командир моего Легиона. Наверное, на данный момент в наших отношениях важнее всего именно это…
— Ясно… прости за вопрос.
— Нет-нет, ничего страшного… у вас что-то приключилось?.. — спросил Харуюки и тут же понял, какую глупость сморозил.
Еще во время посещения Харуюки заметил, что Риса не слишком-то общительная девушка. Тем не менее, она предложила Харуюки звонок с погружением, хотя только что познакомилась с ним. Отсюда следовало, во-первых, что у нее действительно что-топриключилось, а во-вторых, что это что-то имело отношение к недавно закрытому «делу о черном облаке».
Риса чуть наклонила голову и тихо ответила:
— ...Мой «родитель» состоит со мной в одной гимнастической секции. Ее аватар зовут «Мимоза Бонго», но я называю ее Мимо-тян. Она очень добрая, мне хорошо быть рядом с ней, она великолепная подруга и замечательный «родитель», но я… я не могу ответить ей такими же сильными чувствами. И не только ей… наверное, я перед всеми прячусь в скорлупу, скрывая настоящую суть. Даже перед моей матерью…
Хотя Харуюки не ожидал таких внезапных откровений, он сразу понял, что именно пыталась сказать Риса. Дело в том, что он и сам проходил через это. Он и сам окружал себя стеной, даже общаясь с Тиюри и Такуму, своими лучшими друзьями. Он боялся раскрыться даже перед лицом матери.
Но Черноснежка, Элементы, Нико, Пард и Аш Роллер изо всех сил, неустанно ломали его скорлупу. Пускай она еще не раскололась, но Харуюки чувствовал тепло, свет и свежий воздух, которые проникали в бесчисленные трещины. Иногда ему даже удавалось просунуть сквозь них руку и до кого-нибудь дотянуться.
— Я сейчас скажу очень... странную вещь, Арита-кун. Пожалуйста, приготовься.