Разбирая средневековые способы сделать гадость ближнему при помощи слов, нельзя обойти вниманием проклятия. Из всех способов этот был самым опасным. Многие и сейчас легко бросаются фразами «чтоб ты провалился» или «да пропади ты пропадом», но теперь единственной карой за эти пожелания может быть только то, что они обратятся против того, кто их произнес. Да и то лишь по мнению суеверных людей. А когда-то за подобные слова можно было поплатиться жизнью, ведь сработать проклятие может только у настоящей ведьмы.
Мы опять выходим за пределы Средневековья – расцвет охоты на ведьм пришелся на эпоху Возрождения и Просвещения. И штрафами и покаяниями, как в Средние века, было уже не отделаться.
В 1608 году Уильям Перкинс опубликовал «Рассуждения о проклятом искусстве колдовства», в котором подробно останавливался на том, что «ведьмы склонны практиковать свое преступное искусство путем проклятий и заговоров». Само по себе пожелание другим чего-то дурного преступлением не было – даже Перкинс вынужден был признать, что проклятиями сгоряча кидаются многие. Однако у него был железный аргумент: «если за проклятием следовала смерть или иное несчастье», значит, проклявший был колдуном или ведьмой.
И действительно, бывало, что человеку на суде, в том числе иногда и по совершенно другому обвинению, припоминали сказанные несколько лет назад неосторожные слова и выносили смертельный приговор за колдовство.
В 1585 году некую Маргариту Гаркетт повесили как ведьму, припомнив ей, как она однажды поссорилась с соседкой из-за корзины гороха и сказала ей: «Через год у меня вырастет свой, а у тебя гороха больше не будет!» Свидетели утверждали, что «никогда больше с этого времени женщина не могла вырастить горох на своей земле, и никакие злаки больше там не росли».
Еще один интересный источник того же времени – памфлет «Расследование отвратительных склонностей», написанный Эдвардом Уайтом в 1579 году. Там описывается четыре судебных дела в Эссексе, посвященных проклятиям. Элизабет Френсис из Хетфилда «прокляла жену Пула и навлекла на нее несчастья» после того, как та отказалась дать ей немного дрожжей. Элейн Смит из Малдона поругалась с отчимом, пригрозила ему, после чего он вдруг заболел, его рвало после любого приема пищи, и он умер от истощения. Элис Ноукс из Ламберда сказала любовнице мужа: «У тебя младенец, так это ненадолго», и ребенок вскоре умер. И наконец «матушка Стаунтон», как и Элизабет Френсис, тоже поругалась с соседкой, отказавшейся дать ей дрожжи; свидетели утверждали, что она, уходя, что-то бормотала, и сразу после этого в доме заболел ребенок. Первых трех казнили как ведьм, повезло только «матушке Стаунтон», потому что у ребенка соседки оказалось крепкое здоровье, и, на ее счастье, он не умер.