Кессельринг сделал паузу, дав Ремшейду подумать, а затем продолжил:
— Естественно, когда этот план достигнет успеха и династия Гольденбаумов будет спасена из рук презренного узурпатора, Феззан должен будет получить компенсацию, соразмерную оказанным услугам. Но слава спасителя государства достанется вам. Что скажете? Разве вам не кажется, что это привлекательная сделка для обеих сторон.
— «Сделка», значит… — усмехнулся Ремшейд. — Для вас, феззанцев, всё является лишь возможностью для заключения сделок — даже жизнь или смерть целого государства. И это показатель силы. Если Империи удастся восстановить такую же жизненную силу, её будет ждать ещё пятьсот лет порядка и стабильности.
Повернувшись в сторону и сделав вид, что рассматривает пастельную картину, Кессельрингу удалось сдержать позывы расхохотаться. Мудрый человек осознаёт трудности, для дурака же нет ничего невозможного. Граф Ремшейд наверняка не был глупцом, но идея Вечной Империи, вбитая в него с самого детства, мешала ему думать. И до тех пор, пока приверженцы старого порядка будут продолжать жить этой фантазией, правительство Феззана сможет использовать их. Как тех, кто перебрался на Феззан, так и тех, кто остался в Империи.
В тот день молодой помощник правителя Феззана не терял времени даром. Покинув дом графа Ремшейда, он сразу же направил свой лэндкар к дому человека по фамилии Хенлоу. Хенлоу был направлен на Феззан в качестве представителя Союза Свободных Планет, что делало его частью дипломатического посольства Союза на Феззане. Однако у него было ещё одно неофициальное задание. Он являлся главой антиимперской разведки на Феззане. Таким образом, он играл стратегически-важную роль для Союза. Однако положение, ответственность и способности не всегда идут рука об руку.
Квалификация представителей Союза в последние годы всё ухудшалась. С каждой сменой администрации высшие должностные лица вознаграждали хлебными местами своих сторонников, а бизнесмены и политики, ничего не знающие о дипломатии, с радостью принимали назначения в посольство, чтобы улучшить свою репутацию. Отец Хенлоу был основателем известной корпорации, и хотя теперь он являлся её владельцем, его неумелость исчерпала терпение членов совета директоров, и они тактично отправили его подальше.
Когда Хенлоу, человек с большим животом, вислыми щеками и едва заметными бровями, здоровался с Кессельрингом, то не смог скрыть смущения. Тот указал ему на кое-какие государственные облигации, приобретённые Феззаном у Союза, по которым прошли сроки погашения.