— Но, если…
— Без «если», Виктор. Попробуй с малого. Из твоих слов я поняла, что ты его даже на час не способен отпустить? Так вот отпусти. Дай ему подумать. А сам… Сам займись пока своими делами, — она отклонилась на спинку скамейки и сделала еще один большой глоток какао, — ты говоришь, у тебя бизнес есть. Я подозреваю, ты его изрядно подзапустил с тех пор, как встретил своего беглеца? Так вот, займись им. Дай ему погулять. Сам развейся. Отдельно от него. Пусть с ним случится то, что должно случиться. Знаешь, как заставить ребенка сделать первый шаг? Не знаешь. Отпустить его. И он пойдет. Исследует пространство и вернется к тебе. К тебе. Будет знать, что ты рядом, что ты ждешь. И ты примешь его. И получишь, Виктор, ту любовь с его стороны, о которой так мечтал.
Поверил ей. Или ее пронизывающим насквозь душу глазам? Или этому материнскому прикосновению? Поверил и послушал в тот раз, когда Кристоф неожиданно позвонил мне. Он спросил про машину — безусловно, я понял, почему он спрашивает. Отец говорит с ним о наших отношениях. Обрабатывает Кристофа. За этим он и утащил сына, найдя благовидный предлог. Но я послушал ее еще и потому, что он задал этот вопрос. Про машину. Он помнит. Значит, думает обо мне, даже когда меня нет рядом.
— Спасибо, — сказал ей, положив трубку. — Яна, могу я…
— Мы еще встретимся, — кивнула писательница, прочитав мои мысли. — Мне так кажется. Поэтому до свиданья, Виктор. Отдохните, — выбросив уже пустой картонный стакан в урну, она вдруг сменила тему. — Вы слышали о красоте Центральных бань Стокгольма? Рекомендую посетить! Их интерьеры сохранены с тысяча девятьсот четвертого года! До свиданья, Виктор. Удачи вам.
Понял, что со мной таким образом прощаются, и не смог не отблагодарить — наклонился к ней и обнял, как будто окунулся в розовое облако — почудилось, что летний аромат ее духов, осевший теперь на моей коже, непременно принесет мне удачу.
Попрощавшись, я сделал ровно так, как она сказала. Боясь передумать, сразу же вызвал такси и отправился в те самые бани. Я должен успокоиться и позволить Кристофу немного побыть без меня. По крайней мере, она права хотя бы в том, что до сих пор я перепробовал все, кроме как действительно просто предоставить его самому себе. Попробую. Несколько часов погоды не сделают. Я на это очень надеюсь.
— Белов, выметайся отсюда к чертовой матери.
— Угу, обязательно.
В сотый раз выставляю его за дверь, но придурок в сотый же раз не двигается с места. Поселился в моей больничной палате!
— Как же ты меня достал! — прошептал я самому себе, прикрыв веки и подумав о том, как было бы здорово перевернуться на бок, спиной к нему. Жаль рука не позволяет. А этот… Уселся рядом с моей больничной кроватью на стул и сидит, черной угрюмой тенью отпугивая от меня медперсонал.