Но со мной… нет, невозможно. Совершенно точно невозможно, потому что я не соглашусь и никогда не давала повода подумать, что согласилась бы. Я с Джаспером. Я с Джаспером, мне девятнадцать, и нужды, слава богу, устраивать себе безбедное существование у меня нет.
У меня в руках все козыри — от отца до нашего с ним договора. Я не обязана выходить замуж. Я не обязана делать это за деньги — зачем, если есть наследство?
Нет, ослышалась.
Нет, определенно, показалось.
Так не бывает.
— Это взаимовыгодный контракт, Белла, — Рональд с интересом рассматривает мою капельницу, наблюдая, как маленькими капельками раствор входит в вену, — я сохраню тебе наследство и даже добавлю еще миллион-два, как бонус, а ты позволишь нашей компании заработать больше запланированного.
— Ты с ума сошел…
— Ни в коем случае. У меня были сутки, чтобы как следует все обдумать, Изза.
Я бледнею. Мне кажется, что бледнею, потому что почти физически это чувствую. Кровь отливает от лица. Холодно… мне холодно… мне опять холодно!
— А у меня — целая минута, — не сдерживая негодования, докладываю я, — и я тоже все обдумала.
Рональд щурится.
— Пришла к верному выводу?
Я нагло улыбаюсь, поборов разгорающийся внутри костер. В нем сгорит все, если пламя вырвется на свободу.
— Несомненно. Я не соглашусь.
Конечно, ему такой поворот событий не нравится. Но неужели ждал другого? Неужели думал, что если скажет и приведет в причину деньги… я стану… я буду?..
— Не тот ответ.
— Он окончательный, — пожимаю плечами я, поджав губы, — и неизменный.
— Не говори то, о чем пожалеешь.
— Об этом не пожалею.
Мое упрямство его раззадоривает. На моих глазах лицо отца багровеет, глаза темнеют, а пальцы стискивают край простыни. Моей простыни, конечно же. От моей кровати.
— Не будь так уверена.
А потом он делает глубокий вдох, прогоняя злость. Потом он, расслабляясь, отпускает несчастную материю. Снисходительно смотрит в мою сторону и тоном доброго друга говорит:
— Я настоятельно рекомендую тебе еще раз подумать, Белла. И в четверг дать мне ответ.
— Здесь не о чем думать, — я не отступлюсь. Я ни за что, никогда не отступлюсь, он может не рассчитывать.
«Под гнетом обстоятельств ей пришлось согласиться…», «Она сделала это из-за заботы об отце…», «Он согласился платить за ее обучение..», «Он обещал вылечить ее детей…» — это все варианты. Это все, и никаких больше не существует. Ни одного. И ни один, ни один под меня не подходит. Ни заботы, ни обстоятельств, ни обучения, ни детей. Ничего. А если Рональд отменит мои траты… пусть отменит! За пять тысяч в неделю я не продам ему свою свободу. Никому не продам.