Так мы вдвоем и оказались в огромном роскошном зале, обитом красным бархатом и с необхватной взглядом сценой. Погас свет, заиграл окрест и он… вышел. Вышел в своем истинно великолепном черном смокинге, со своими традиционно зачесанными назад и аристократично поседевшими волосами и очаровательнейшей улыбкой… я никогда прежде не видела мужчины красивее. Наверное, поэтому, когда поднималась на сцену, чтобы вручить ему купленный заботливой мамой букет роз, едва не упала. Тогда мне казалось, что мое лицо вправду может сгореть от стыда.
Но он лишь мне улыбнулся. Не посмеялся, не закусил губы, а улыбнулся. Тепло и ласково. И я раз и навсегда полюбила оперу.
Второй раз я встретила Великолепного в Вене — в тот вечер мне исполнилось девятнадцать. И я снова принесла ему цветы — красные розы. Теперь купленные уже лично мной. Как дань школьной влюбленности в человека, по всем законам мироздания недоступного для людей моего круга. Это пусть и с болью, но пришлось признать. А он снова мне улыбнулся…
Третья встреча не была запланирована и случилась настолько неожиданно, что невозможно даже представить. Когда-то по нашему старенькому телевизору в маминой квартирке шла реклама о букмекерской конторе «J&J»: «Возможно ли представить знаменитую теннисистку, выбивающую во дворе ковер?» Встречный вопрос: возможно ли представить себе Фабуло Фортессо ночью, посреди улицы, заблудившимся в поисках своего имперского отеля? Я тоже думала, что нет. А оказалось…
Перед тем, как отвести его по адресу, мы выпили кофе в ближайшей кофейне и попробовали изумительную венскую выпечку. Он сидел передо мной — только передо мной, на деревянном стуле — и смотрел своими синими глазами прямо в душу. Внутрь. И не нужно было не смокинга, не укладки. Только голос…
Я помню каждую минуту того вечера. Я помню все запахи, все звуки его сопровождавшие. Сбылась моя детская мечта, сбылась моя фантазия… ну неужели могло быть что-то прекраснее?
В конце вечера Фабуло по-джентельменски поблагодарил меня за компанию, помощь и то, что не дала ему насмерть замерзнуть возле какого-то склада. А еще он с надеждой спросил, встретимся ли мы снова. Он дал мне свою визитку.
Той ночью, лежа под одеялом и обнимая подушку, я не могла перестать улыбаться. Я влюбилась. Влюбилась, черт подери. И было бы глупо отрицать это.
Четвертая встреча — в грандиозном ресторане в самом центре старого города. На счет ужина я боялась смотреть.
Пятая встреча — прогулка по ночной Вене. Театр. Естественно, оперный. Я еще тогда сказала ему — в нашей двухместной роскошной ложе — что никто из этих актеришек не сравнится с ним. С его голосом.