В первом письме были даны указания на четырех лиц: Масса, Михневича (Карбо), Кисина и Этера (Ниэль). О первых трех из этих лиц Бурцевым уже заявлено. Масс и Михневич разоблачены, о Кисине ведется расследование, а об Этере Бурцевым начато на этих днях расследование. Во втором письме тот же автор продолжает давать указания Бурцеву и высказывает подозрение еще на десятерых лиц.
Для паники, внушенной Бурцевым “охранке”, и для попыток вскрыть источники его осведомленности характерна записка Красильникова об итогах 1913 года с точки зрения “охранки”: “1913 год в жизни заграничной агентуры ознаменовался рядом провалов секретных сотрудников, являвшихся результатом не оплошности самих сотрудников или лиц, ведущих с ними сношения, а изменой лица или лиц, которым были доступны по их служебному положению дела и документы, относящиеся к личному составу агентуры вообще, и заграничной в особенности. Обращает на себя еще внимание то обстоятельство, что в начале года имели место только единичные случаи провалов, как, например, разоблачение Глюкмана (Ballet) и Лисовского-Ципина, сотрудника Петербургского охранного отделения, покончившего жизнь самоубийством.
С осени провалы усилились, и в настоящее время они приняли эпидемический характер.
Этот факт указывает на то, что лицу, дающему Бурцеву сведения о сотрудниках, стало в настоящее время легче черпать нужные ему сведения или что оно само приблизилось к источнику этих сведений.
Так, в конце октября Бурцев подал заграничной делегации партии эсеров официальное заявление, в котором обвинял члена партии эсеров Масса в сношениях с полицией.
Во время расследования этого дела Бурцевым было предъявлено членам следственной комиссии письмо, полученное им из Петербурга от своего корреспондента, в котором Масс назывался агентом Департамента полиции.
Относительно Масса Бурцевым еще в марте месяце текущего года было получено от того же лица сообщение, что в результате поездки Масса по России с целью ознакомления с положением революционного движения на местах в Департаменте полиции был получен доклад, из чего можно вывести заключение, что Масс — секретный сотрудник. В то время у Бурцева определенных данных, кроме этого сведения, не имелось, и он только по получении второго письма, в котором Масс определенно назывался агентом Департамента полиции, выступил с официальным обвинением Масса.
Уличающее письмо было предъявлено Бурцевым Слетову, Биллиту и Натансону, причем последний подтвердил слова Бурцева, что источник, дающий сведения, заслуживает полного доверия.