— Привыкай, — усмехнулся Кондрат. — Охота, брат, пуще неволи. Бывает, обойдешь за день с полсотни верст, а в сумке пусто. Ну, думаешь, больше не пойду. Через день-другой снова потянет. Не жалеешь, что пошел?
— Нет, — ответил Петр.
— То-то, в жизни все пригодится.
Кондрат становился разговорчивее. Это радовало парня. Он и сам рассказывал, как в армии тяжелыми ему казались первые походы.
Солнце словно по ступенькам перекатывалось с макушки дерева на макушку. По лесу поплыли неясные тени. Над дальним болотом курился туман. Но здесь, в прозрачном полусумраке, все еще отчетливо были видны стволы деревьев. Минуя дорогу, Кондрат через сосновые заросли повел Петра к токовищу. Было тихо, только задумчиво шумели елки.
Неподалеку послышалось сдержанное чиханье. Кондрат насторожился.
— Кто-то бродит, — предупредил он попутчика. — Не Шурши ногами.
У сосны Петр заметил человека в телогрейке, с рюкзаком за спиной.
Прижимая к плечу приклад ружья, незнакомец к кому-то подбирался. Он был так увлечен, что не заметил, как совсем близко подошли к нему охотники. Человек в телогрейке, перебираясь от дерева к дереву, оказался у самой кромки леса.
На поляне, за небольшой семейкой ивняка, стоял огромный лось. Кондрат его видел не впервые. Не подозревая опасности, зверь спокойно обгладывал молодую елку.
Незнакомец пробежал еще несколько шагов и затаился у дерева. Грохнул выстрел. Лось, перескочив ивняк, исчез в зарослях.
Человек в телогрейке быстро перезарядил двустволку, но выстрелить не успел. Из-за соседнего дерева вышел Кондрат, вырвал из его рук ружье.
— Хватит, настрелялся!
Незнакомец, злобно сверкнув глазами, выхватил из-за голенища нож. Но, увидев подходившего Петра, бросил нож на землю.
— Ты… ты… кто такой? — Лицо незнакомца стало мертвенно-бледным.
— Гони лицензию, тогда объяснимся.
Настороженный взгляд человека в телогрейке скользнул по крупной фигуре Кондрата. Руки зашарили по карманам.
— Какая досада, дома оставил, надо же…
— А разве весной дают лицензии? Шагай вперед, только не вздумай убегать. Не то придется из мягкого места дробины выковыривать.
Отобранное ружье Кондрат передал Петру.
— Бери. Да смотри в оба. Нож тоже прихвати, пригодится.
Незнакомец заискивающе заулыбался.
— Дорогой товарищ! Не знаю вашего имени, отчества. В некотором смысле пошел по делам…
— Вижу… Не слепой! — оборвал его Кондрат.
— Ну, понимаешь, пристрастие к охоте.
— Тебе в подполе за мышами охотиться, а не в лесу.
— Слушай, давай на откровенность. Ты, вижу, тоже охотник, понимаешь, что к чему. Лосей развелось уйма. Посевы портят. Чего их жалеть? На наш век хватит.