- Скажите, Лив, есть ли какие-нибудь легенды, связанные с замком или с усыпальницей? Мы были там сегодня с господином Эншо. Потрясающее зрелище.
- Конечно есть, миледи, - кивнула с готовностью горничная. - Всякое рассказывают. Думаю, больше всех знает его светлость барон Оуэн. Он много лет изучал замок. Мы даже думали, отстроит его заново, но такие несчастья, такие несчастья…
Горничная осеклась, промокнула совершенно сухие глаза краем передника — это напоминало какой-то ритуал, а никак не выражение скорби или сочувствия — и закончила:
- Спросите у его светлости, миледи. Барон Хапли охотно принимает гостей в своем поместье.
- Благодарю, навещу милорда Хапли непременно, - кивнула Мэб, провожая горничную взглядом и размышляя о том, что отпуск она себе всегда представляла иначе. Этот никак не время для посещения гробниц или захудалых баронских семейств.
- Кормят здесь отменно, - улыбнулся появившийся в дверях Реджинальд. - И очень хвалю сидр.
- Благодарю, - задержавшаяся на пороге горничная присела в реверансе. - Его уже несколько поколений готовят в моей семье. Если вам что-то еще понадобится, дорогие гости, позвоните.
Прижав поднос к груди, горничная выскользнула за дверь. Мэб после секундного размышления сняла блузу, все еще мокрую после ванной, и, оставшись в одной нижней маечке из тонкого зеленого шелка, села к столу. Реджинальд хмыкнул одобрительно и, поглаживая пострадавшую руку, опустился в соседнее кресло.
- Так что это было? - Мэб кивнула на руку.
Реджинальд нахмурился и покачал головой.
- Есть у меня одна версия, но тебе она не понравится.
- Мне все это уже не нравится, - проворчала Мэб. - Выкладывай.
Откинувшись на спинку плетеного кресла, Реджинальд взял в руку бокал с сидром и изучил его на просвет. У напитка был золотистый, с легким оттенком алого цвет и пьянящий аромат осенних яблок.
- Я уже осматривал гробницу, - проговорил Реджинальд, сделав глоток. Облизнул губы. - Довольно давно. Тогда меня не интересовали Грюнар и Юфемия, но место, согласись, само по себе любопытное. Как и саркофаг. Я прикасался к нему сам и видел, как его касаются другие. И — ничего. А теперь этот удар током…
Реджинальд несколько раз сжал и разжал кулак. Закатал рукав рубашки, изучая потускневшие следы.
- Почти прошло, беспокоиться не о чем.
- Ты думаешь… - Мэб невольно понизила голос до таинственного шепота. - Думаешь это из-за Грёз?
- Вероятно, - кивнул Реджинальд.
Мэб сжала в руке вилку, так что рукоять больно впилась в ладонь. Потом медленно отложила ее, глядя прямо перед собой. Стало страшно. Легкая эйфория, в которой она пребывала в последние несколько дней, схлынула, оставив после себя гнетущую пустоту. И страх.