.
Спасавшихся в шлюпке поднял на борт траулер «Силья» (FY 301), а затем передал на «Индуну». Эти два судна, пытаясь обойти район, в котором были обнаружены германские подлодки, взяли курс на север и на следующий день оказались зажаты льдом.
Остальные суда проследовали к Мурманску, в то время как экипажи транспорта и траулера в течение нескольких часов пытались освободиться из ледяного плена, причем «Индуне» пришлось взять «Силью» на буксир, поскольку траулер остался без топлива. На следующую ночь в штормовом море буксир лопнул, «Индуна» не смогла отыскать траулер в снежных зарядах и продолжила путь самостоятельно, пока не была торпедирована U-376.
Оставшиеся в живых моряки, а именно 41 человек, покинули судно на двух шлюпках. Вот что выпало на долю тех, кто оказался в одной из шлюпок. Рассказывает 2-й помощник капитана Роуланд:
«После того как судно исчезло под водой, мы тотчас же потеряли из виду вторую шлюпку, поскольку волнение было очень сильным, и для того чтобы удержать шлюпку на курсе, людям приходилось грести изо всех сил. По счастью, ветер дул в корму в сторону земли, так что это помогало нам продвигаться в нужную сторону. Я решил поставить парус, но потребовалось какое-то время для того, чтобы поставить мачту и поднять то, что напоминало парус, поскольку кроме меня самого никто в шлюпке не умел ею управлять, разве что два матроса 1-го класса, чей стаж в море не превышал трех месяцев. В шлюпку набилось 32 человека, и в ней было очень тесно. Воспользовавшись попутным ветром, мы шли под парусом в сторону земли весь день 30 марта. Ночью было очень холодно, и 6 или 7 бутылок виски, оказавшихся в шлюпке, пошли по кругу. Сам я только один раз хорошенько хлебнул, но, к несчастью, некоторые прилично набрались. Несколько пожилых моряков заснули и уже не встали. На самом деле, большинство их тех, кто напился этой ночью, скончались во время сна. Мы уложили их тела вдоль бортов шлюпки, не снимая с них одежды.
Мы шли под парусом три дня. Семеро моряков умерли в первую ночь, включая одного кочегара, получившего сильные ожоги. Каждый день умирали один-два человека, а в последний день, в четверг, скончались четверо. Было очень холодно, и все мучились от боли в отмороженных руках и ногах. Но обморожений на лице не было. Шлюпка дала небольшую течь, и нам постоянно приходилось вычерпывать воду черпаками и банками, чтобы ее не набиралось слишком много, но волны все равно постоянно перехлестывали через борта. Ноги у меня не просыхали, но я натянул на себя все, что имелось, включая форменное полупальто с капюшоном, за исключением защитного костюма, хотя некоторые моряки успели его надеть. Но ноги у всех постоянно находились в воде, поскольку ни у кого не было морских сапог. Правда, я натянул пару отделанных мехом ботинок поверх обычных, и, вероятно, это спасло мои нижние конечности от тяжелого обморожения.