– Отвали! – рявкнул мужчина и повернулся обратно.
– Вы позволите нам опустить дугу? Мы вот-вот стартуем, – вежливо произнесла женщина, сидевшая возле дяди Генри. Она бросила встревоженный взгляд на человека, управлявшего горками. Он всех рассадил и теперь шёл к пункту управления.
– Да, сядь и стихни, – подхватил мужчина, сидевший рядом с Фредди. – Или мы тебя высадим!
– О, я очень в этом сомневаюсь, молодой человек, – сказал дядя Генри. – Мне принадлежит половина Стилвилля.
– Кому какое дело? – отозвался мужчина. – Это Цинциннати.
– Эй, – поинтересовался Фредди, повернувшись к дяде Генри, – вы как-то связаны с распределением мест на сталелитейном?
– Да, несомненно, милейший молодой человек. Как ваше имя? – спросил дядя Генри.
– Фредди Браун, – ответил отец Руперта.
– Позвольте взглянуть на документ, подтверждающий это, – попросил дядя Генри.
– Сейчас поедет! – вскрикнула соседка дяди Генри. – Нам нужно опустить защитную дугу сейчас же! Вы же не хотите вывалиться из этой штуковины?
– Не особенно, – согласился дядя Генри. – Но это займёт одну секунду. Вы не могли бы просто достать бумажник, мистер Браун? И передать его мне? Я сам достану ваше удостоверение личности и верну вам в конце поездки.
– Эй, – воскликнула мама Руперта, оборачиваясь и глядя на дядю Генри. – Вы же тот мужик. Тот, что не знал, в каком штате он находится. Фредди, вовсе ему не принадлежит пол-Стилвилля. Он просто чудила.
– Хо, а ты права, Делия, это ты лихо. Так я и знал. Вечно мне не везёт, – папа Руперта посмурнел и, поёрзав, развернулся по направлению движения.
Женщина, сидевшая рядом с дядей Генри, усадила его в кресло, как положено, схватила защитную дугу, дёрнула и опустила её перед четырьмя их сиденьями, и вагончик начал медленно взбираться в горку.
– Слушай, приятель, – бросил папа Руперта через плечо. – Если я увижу, что ты снова донимаешь меня или мою девушку, ты об этом пожалеешь!
– Ой, – затрепетала Делия. – Я в самом деле уже твоя девушка, Фредди?
Но прежде, чем Фредди успел ответить, вагончики рухнули, и все перестали разговаривать и начали визжать.
Руперт позабыл обо всём, кроме невероятного ощущения, что ветер рвётся мимо, а сам он головокружительно несётся с небес вниз. Они заложили мёртвую петлю – просто жуть! Руперту показалось, что его вывернет наизнанку, но прежде чем это произошло, вагончик снова замедлился, и, открыв глаза, он увидел, что они постепенно подтормаживают на ровном участке перед зоной высадки.
– Уф, – сказал дядя Генри, когда на негнущихся ногах они вылезли из вагонетки и дошагали до ближайшей лавочки, где оба сели, опустив голову между колен. – Я думал вытащить его бумажник, как только они встанут, чтобы выйти, но меня немного растрясло, Руперт, мой мальчик. С тех пор как я в последний раз был на американских горках, немало воды утекло. Если я когда-нибудь снова предложу прокатиться на этих чёртовых машинах, будь добр, разубеди меня.