МЭДДОКС
В подобной ситуации я не могу сохранять дистанцию. Безопасное расстояние в три метра? Да ладно! Нора опирается на меня, положив голову мне на плечо. Когда она наконец обернулась и увидела, что было вокруг, она резко побледнела. Ее колени, казалось, вот-вот подогнутся, и я обнял ее, чтобы поддержать.
Кровь снова приливает к ее лицу. Я должен ее отпустить. Но она смотрит на меня, и ее глаза снова становятся такими большими и удивленными, как во время нашей первой встречи. Она слегка отталкивает меня, и я отпускаю ее. У меня пересохло во рту. Я изучаю очки, чтобы она не заметила, что я потерял самообладание.
– Хочешь посмотреть видео? – Я протягиваю ей очки, и она подносит их к глазам.
– О боже, – выдыхает она через несколько секунд с начала воспроизведения. – Не могу поверить, что ты заставил меня это сделать!
– Тебе ничто не угрожало.
Она возвращает мне очки:
– Я в прямом смысле шла вперед спиной к краю обрыва!
– Но ты не подошла бы ближе трех метров от края. Мы можем установить параметр расстояния больше трех метров, если ты думаешь…
Она перебивает меня:
– Дело не в этом! А если бы код не сработал? А что, если бы произошел сбой или что-нибудь еще?
– Я бы тебя предупредил. Я же стоял рядом.
Она обхватывает себя руками и дрожит, несмотря на палящее солнце. Я касаюсь ее локтя:
– Пойдем в тень. Хочешь воды?
Похоже, она взяла себя в руки. Она следует за мной назад к тропинке. Я оставил рюкзак где-то здесь. Моя бутылка с водой торчит из бокового кармана, я достаю ее и протягиваю Норе.
Она делает большой глоток, запрокинув голову. Капля пота стекает по ее шее сбоку, и я борюсь с желанием протянуть руку и смахнуть ее, прежде чем она исчезнет за V-образным вырезом ее футболки.
– Так, нам нужно перекусить.
Сегодня утром я прихватил из столовой парочку кексов. Я роюсь в рюкзаке и достаю их оттуда.
– С черникой или с шоколадной крошкой?
Она игнорирует оба варианта и присаживается на огромный валун, делает еще один большой глоток воды и протягивает мне бутылку.
– Мне не очень хочется есть, – говорит она, снимает сандалии и разминает босые ноги, со вздохом закрывая глаза.
– Ты красишь ногти на ногах, – замечаю я.
Зря я это сказал. Ее глаза широко раскрываются, и она внезапно смущается – подтягивает колени к груди и прикрывает пальцы ног руками.
– Не прячь их, – говорю я, усмехаясь, – очень даже миленько.