Но Петр спокойно взошел по ступенькам и остановился перед генералом.
— Старший сержант пограничных войск Народного Комиссариата Внутренних Дел Шохин Петр Сергеевич, — донесся до Синюхина голос полковника, — за проявленную инициативу в бою, обеспечившую разгром немецкого подразделения, за мужество и отвагу в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками награждается вторым орденом Красного Знамени.
Передав Шохину коробочку с орденом, генерал еще что-то сказал и пожал руку Петра.
— Служу Советскому Союзу! — громко ответил Шохин и, четко повернувшись, прошел на свое место.
Синюхин открыл рот, чтобы поздравить приятеля, и вдруг услышал свою фамилию.
Он подтянулся весь и, насупившись, зашагал к сцене.
Все в зале повернули к нему головы. Генерал тоже с любопытством посмотрел на него и тихо сказал полковнику:
— Видали богатыря!
— Древний русский витязь, — пошутил полковник и, взглянув на наградной лист, добавил: — Он и орден получил за то, что захватил неприятельскую пушку и притащил ее к себе в подразделение.
Синюхин взошел на сцену, остановился перед генералом, опустив руки по швам и выпятив грудь. Генерал задал ему несколько вопросов, Синюхин ответил.
— За самоотверженные действия по спасению раненых под огнем неприятеля, — читал полковник, — за спасение командира, которого пограничник Синюхин, пренебрегая смертью, прикрыл собой от осколков снаряда, пограничник Синюхин Иван Титович награждается медалью «За отвагу».
Синюхин стоял, не шевелясь. «Это доктор Акошин, — вспомнил он военфельдшера заставы Каштанова, — это справедливо — медалью „За отвагу“. Но почему генерал медали не дает? Уходить или нет?»
— За проявленную доблесть и мужество во время обороны шестой пограничной заставы, — продолжал полковник, — за проявленную инициативу во время атаки высоты Безымянной и захват неприятельского орудия, которое лично им было доставлено в свое подразделение, пограничник Синюхин Иван Титович награждается орденом Красной Звезды.
Самообладание покинуло Ивана Титовича. В ответ на поздравление генерала, он гаркнул своим могучим басом «Служу Советскому Союзу!» так, что оглушил находившихся на сцене. Сияя, шел он на свое место.
— Такой и танк приволочет, — услышал он голос с места и радостно улыбнулся…
Через три дня Петр Шохин провожал Синюхина на Карельский фронт. Угрюмый, неразговорчивый, стоял перед ним Синюхин. Разлука ложилась на его сердце тяжелым камнем. И в части были вместе, и в один госпиталь попали, лечились вместе, вместе собирались на франт. А теперь…
— Иван Титыч, ты не серчай. — Шохин чувствовал себя виноватым. — Еще увидимся. Сам понимаешь — не мог я отказаться… Я тебе все начистоту, как другу, рассказал… Ты ведь и сам хотел разведчиком стать, да только не взяли тебя.