Она взяла стопку листов и взвесила их в руках:
— Тяжелая.
Потом подошла с ними к открытому окну и резким движением выбросила их наружу. Листы подхватил порывистый раскаленный ветер и мигом разметал по всему двору, словно листья. Вдалеке раздался раскат грома, всколыхнув в ней тени глубоких детских страхов, когда папа, посадив ее одну на катамаран в парке, пошел пропустить по кружке пива с друзьями.
Чиркнув зажигалкой, она, все еще борясь со страхом, подкурила сигарету. После затяжки отдало резкой болью. Елена провела рукой в районе живота, будто поглаживая кота. Боль стихла.
«Нужно суп какой-нибудь сварить», — подумала она равнодушно.
Врач вновь ощутила присутствие матери. Сделала еще затяжку — боль повторилась. Только теперь слабее. Спазм растекся по всему правому боку и исчез.
— Да, мам, видимо зря ты хранила эти никчемные грамоты и медали. Во мне стали сомневаться. Не ровен час, я начну сомневаться, в том, что существую. Кто-нибудь спросит: «Вы помните, жил такой врач, Бестужева Елена Николаевна?» — «Нет, не помним», — ответят они хором.
Мама незримо согласилась с дочерью. Листы диссертации летели к молчаливому стадиону и опускались на неухоженное поле.
Елена вспомнила, как единственный раз, маленькой девочкой, ходила с отцом на футбольный матч. От тысяч орущих глоток у нее тогда разболелась голова. В заплеванном туалете её вырвало. Отец весь вечер ходил дома злой, укоряя себя за то, что потащил с собой дочь, и жаловался на судьбу, что жена не родила ему сына, как другие хорошие жены своим мужикам.
Вдавив окурок в пепельницу и подойдя обратно к ящику, лежащему на кровати, врач произнесла нарочито весело:
— Изюминка говорите, учитель?
Она повертела в худых жилистых руках толстую зеленую тетрадь, к обложке которой скотчем была приклеена бумажка с названием: «Формула бессмертия».
— Будет вам новая работа, и Вы лично мне ее подпишете, академик Щелоков. Я не дам вам умереть!
Тонкие сухие губы сложились в некое подобие улыбки.
— Если я права и мне удастся довести начатое до конца, то вся тысячелетняя медицина поклонится мне.
Она остановила взгляд на одном абзаце и прочла:
«ДНК состоит из двух вертикально переплетенных между собой спиралей. Длина каждой из этих спиралей составляет 34 ангстрема, ширина 21 ангстрема. (Прим. 1 ангстрем — одна стомиллионная доля сантиметра)».
Елена взяла красную ручку со стола и перечеркнула абзац несколько раз.
Спустя час она разделась, аккуратно повесила одежду на спинку стула, и забралась глубоко под пуховое одеяло, сшитое еще бабушкой.
В пепельнице тлела очередная недокуренная сигарета, и лежали две обертки от аспирина, наполовину покрытые табачным пеплом.