— Зато по деревьям лазает как пацан.
— Ага. И карусель жёстко качает. Круче, чем собачий кайф.
Мы завспоминали: она как ручищами своими вцепится, как раскрутит — так прям блевать тянет: мы с Шелобеем из мира нафиг вылетали, по галактикам, по вселенным, вообще за все пределы, тормозили — кое-как. А она ржёт и ржёт… Никто так не умеет — только Лиза одна…
До кинотеатра «Луч» мы не дошли — у памятника Ленина (помню, кто-то из старшаков ещё шапку перед ним снимал; я подумал — во дурак) в вампиров играли, как в фильме «Блейд»: прятались от света в тенях и стреляли друг в друга из палок. Тут Алик позвонил.
— Ну вы где?
— А! Ща будем! Жди у «Кванта», — сказал я.
Дошли до этого стеклянного супер-магазина (а внутри там даже эскалаторы! и классно так — он вниз едет, а ты наверх бежишь!), встретили Алика, откусили от его хот-дога по немножку, поболтали про конец четверти (можно будет дежурным в гардероб пойти — там круто: сидишь, не учишься, хавчик какой-нибудь припереть можно), дождались Лизу (Шелобей её ещё противно приобнял) — и пошли себе.
Планировалось как: Шелобей и Алик лезут в один из наших подвалов, доходят почти до самого конца, Шелобей там стукается башкой о какую-нибудь трубу, типа отключается, а Алик должен его вытащить. Потом торжественная клятва, расписка кровью и поход на «Пираты Карибского моря 3» за счёт Алика. Мы с Лизой — должны на стрёме стоять.
Идём, болтаем, мимо помойки идём. Лиза (ужасная дылда) какую-то фигню говорит (ещё ведро краски у красильщиков заборных стырили, — но стало стыдно и оставили у подъезда), высматриваем трубу красно-белую…
— А что, если на неё залезть? — Я тыкаю пальцем.
— О, я на такую лазала в том году, — сказала Лиза. — На Марковского такая же почти. — Мы покивали с респектом. — А ещё я погреб на Правом знаю — там можно дом сделать.
— Ну, это уже в другой раз, — сказал Шелобей, наш вождь.
Нужный двор, нужный дом, нужный подвал. Замо́к, правда, повесили какие-то взрослые, но он простецкий — булавочкой расковыряли.
— И что — прямо туда, что ли? — Алик весь затрясся прям.
— Ну да. — Шелобей улыбнулся. — Или ты не мудак?
— Да нет, нет. Просто штаны новые, мама купила…
Они полезли, мы с Лизой стоим. Я на неё глянул тихо — у неё были прыщи на лбу, замазанные какой-то штукатуркой, — и отвернулся.
Стою, обдираю зелёную палку (будет самурайский меч), она — сидит на заборчике, крутит косичку (волосы у неё светлые как день). Я рассказывал, как прохожу школу в FEAR’е и как там страшно. Она ответила: «Да, в школе страшно». Я спросил: «А ты что — тоже играешь?» Она удивилась на меня и спросила: «Дурак, что ли? Я в вашу же школу хожу». А потом расфыркалась и отвернулась, болтая какую-то свою ниочёмную чепуху: