Маринеско особо интересовался каждым, кто на гражданке работал поваром.
— Ты чем занимался? — спросил он сумрачного парня, стоящего чуть сбоку от крайнего в строю.
— Ничем не занимался, я философ, — ответил парень.
— А вот и врешь, — рассмеялся Маринеско. — Не ты это сказал, а Пифагор.
— Точно, Пифагор! — И парень улыбнулся. — Я это вычитал… в поезде, когда нас сюда везли.
— Так чем ты занимался, Философ? — строго спросил Маринеско.
— Работал шеф-поваром в ресторане.
— Молодой больно для шеф-повара? — засомневался Маринеско. — Видать, работал в привокзальном ресторане, где только сосиски, пиво да сыр? А там все шефы.
— Почему это в привокзальном? — обиделся парень. — И не только сосиски… В Харькове, в центре города.
— Хочешь со мною плавать?
— А на чем плавать будем? — спросил парень.
— На стиральной доске, — рассмеялся Маринеско. — Прибудем на место, приятно удивишься. Или у матросов есть вопросы? — Это была любимая поговорка Маринеско.
— Согласен.
В начале воины не особенно часто представляли к награде, но за этот поход Александр Иванович Маринеско был награжден орденом Ленина.
В июне — августе 1941 года фашистский флот не проявлял на Балтике ожидаемой активности. Только в сентябре в Або-Аландские шхеры пришла немецкая эскадра в составе крупного линкора «Тирпиц», тяжелого крейсера и нескольких легких крейсеров, да почти в то же время соединение крейсеров сосредоточилось у Либавы.
26 августа, вторник. Учитывая неблагоприятную обстановку для наших войск в Таллине, а также необходимость сосредоточения всех сил для обороны Ленинграда, главнокомандующий Северо-Западным направлением с разрешения Ставки приказал эвакуировать флот и гарнизон Таллина в Кронштадт и Ленинград.
В 16 часов началась погрузка войск на транспорты. В 21 час они начали отходить с последних рубежей. В 4 часа утра 27 августа Военсовет флота перешел на крейсер «Киров».
Балтийский флот уходил, чтобы прорваться в Кронштадт.
Подводная лодка М-96 в числе конвоя прикрывала прорыв флота.
Нашим боевым кораблям предстояло идти одним стопятидесятимильным фарватером по минным заграждениям большой протяженности и плотности на виду у противника, который вышел к тому времени на южное побережье Финского залива.
По плану конвой и отряды боевых кораблей трогались в ночь на 28 августа. Но накануне разыгрался семибалльный норд-ост. Двенадцать часов не смолкая бушевал он над базой. И только ночью утихомирился. По минным заграждениям шли ночью. Иногда корабли проходили между минами так, что матросы руками отпихивали их от бортов. Фашистская авиация непрерывно атаковала корабли с воздуха.