Продутые блиндажным сквозняком,
Пропахшие махоркой и газойлем,
Взахлеб мечтали мы о ней, огнем
Очищенной в солдатской нашей доле.
Мы думали о ней не раз, не два,
Ее нам освещало гильзы пламя…
Да, мы имели на нее права,
У нас бои дымились за плечами.
Она была прекрасной до войны,
Ее мы вспоминали, твердо зная,
Что сделать лучше все-таки должны:
Никто при этом нам не помешает.
Мы знали: все, как прежде, будет
в ней,
Исчезнут только тени недоверья.
Мы стали сами совестью своей,
Подсчитывая Родины потери.
По бревнам молчаливо тек песок,
Чай остывал в железных литых
кружках,
А жизнь, нас собиравшая в кружок,
Витала в воздухе, сыром и душном.