Глава 8. Путь в тысячу шагов начинается с одного-единственного шага
Интерлюдия 12
г. Москва
Кремль, кабинет Сталина
Он силой провел руками по лицу, словно пытался смыть все эти ужасные мысли. Ему казалось, что они, словно тяжелая плотная глина, вот-вот его затянут в сырую и холодную пучину.
Тихо прогудели часы. Было ровно десять часов вечера 22 июня.
– Десять вечера… Неужели этот проклятый день когда-нибудь закончится… – Сталин отвернулся от часов и откинулся головой на кресло. – Это катастрофа… – тихо прошептал он. – Настоящая катастрофа…
Он медленно прошелся глазами по своему столу, по лежавшим на нем предметам – двум толстым томам из сочинения Ленина, завтрашнему номеру газеты «Правда», парочке карандашей – синему и красному. Но все это его сейчас совершенно не волновало… Именно в эту секунду ему захотелось помолиться. Да, именно помолиться. Всесильный правитель одной шестой части суши уже и не помнил, когда в последний раз он обращался к Богу с молитвой. Это было тридцать пять или сорок лет назад? Сталин не помнил. Но именно сейчас он ощущал как никогда сильно эту потребность…
– Значит, все было правда… Боже, в письмах была написана самая настоящая правда. Все случилось именно так, как в них сказано, – разговаривая сам с собой, Сталин стал озираться по углам кабинета, с ужасом ловя себя на мысли, что ищет икону. – Как же так? Откуда все было известно? Неужели и остальное все сбудется?! Господи, прости меня греш…
И он все-таки опустился на колени и начал читать на грузинском языке ту самую молитву, которую много лет назад в далеком-далеком детстве слышал от своей матери.
Повторяя проникновенные слова древней молитвы, Сталин, когда-то прилежный семинарист Иося Джугашвили, не мог знать, что специальная группа НКВД уже вышла на след Анастасии Карабановой, которая, как показали работники главного почтамта, и опустила большую часть писем. Две тройки опытных оперативников уже побывали и в селе Старая Падь, где училась старшеклассница, и на местной станции, где ее видели в последнее время. Сейчас же, на второй день войны, сотрудники НКВД буквально на брюхе выбирались из Бреста, где по случайности разминулись с Настей и ее попутчиками.
Интерлюдия 13
Брестская крепость
С оглушительным грохотом взорвался очередной снаряд немецкой пушки-исполина, точным попаданием обрушив кусок Тереспольских ворот. Тонны взрывчатки разнесли часть многометровых стен, примыкавших к воротной башни, и обнажили кирпичные внутренности многострадальной крепости.
– Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, – по кирпичной крошке в полумраке каменной взвеси, заполнившей воздух, полусогнувшись пробирался красноармеец. – Кхе-кхе-кхе, – то и дело он заходился в тяжелом хрипящем кашле, пытаясь откашлять кирпичную крошку. – Кхе… Товарищ лейтенант, это я, Сафронов. У клуба опять шевеление… А вот вы где.