— Какое? — тихо спросил профессор.
— Вы не считаете, что в последние полвека проклятые твари вконец распоясались? — ровным деловым тоном осведомилась Нитокрис. Человек молча слушал. — Я лет двести назад, если не больше, последний раз «подравнивала» популяцию пьющих кровь и им подобных. Меня на всех не хватает, даже если списать со счетов всех профессионально истребляемых охотниками на нежить вампиров. Рано или поздно этот вопрос бы все равно возник, потому что в последнее время мои… хм… подданные слишком… размножились. Я вышла из последней спячки три года назад, профессор. Для меня это как один день, даже меньше. И в мои планы входила небольшая… войнушка. Хотелось бы проредить своих подданных.
— Что требуется от меня? — помолчав, спросил профессор.
— А вы еще не поняли?
Царица нечисти криво и очень невесело улыбалась. Ван Хельсинг молча смотрел в ее двуцветные глаза.
— «Он гнил, когда был молод Вавилон. Бог знает, сколько эр он продремал в земле…» — тихо процитировал человек, не отводя взгляда. Правильные черты лица Нитокрис исказила не то боль, не то горечь. — Я попал в точку? Вам просто нужна компания, вам, ровеснице богов?
— Вечность — это одиночество, профессор. Вы даже не представляете, какое это одиночество, — еле слышно шепнула вампирша. — Не стоит смеяться над этим.
— А я разве смеюсь? — тихо, в тон ей.
Нитокрис опустила глаза на сложенные в замок руки. Сейчас она меньше всего походила на царицу — она была похожа на до смерти усталую вдову в ее траурных одеждах. На его вопрос она не ответила — все и так было понятно.
Ван Хельсинг вздохнул и прошелся вдоль своего стола, словно решая, с чего ему начать говорить.
— Если я правильно понял, — наконец проговорил он, — то вы предлагаете вместе… проредить ваших подданных. Иными словами, одним махом лишить работы на много лет вперед и Таламаску, и Тринадцатый отдел Священной Инквизиции, и Королевский Орден Протестантских Рыцарей, не говоря уже о таких локальных организациях, как Круги Вампиров… — Профессор помолчал. — В этом что-то есть. Чем я заслужил такую честь?
— С вами интересно, — негромко отозвалась Нитокрис.
— Видели бы это мои предки… — протянул Ван Хельсинг. — Когда начинаем?
— Я вас встречу после занятий, — расцвела в лучезарной улыбке царица ламий.
— Это произведет впечатление, — усмехнулся профессор.
— Боитесь слухов?
— Чтобы Ван Хельсинг боялся слухов?!!
— Великолепно! — резюмировала Нитокрис, вставая. Без каблуков она была совсем ненамного ниже профессора. — Инструменты у вас…
— …всегда с собой.
— Узнаю породу! — осклабилась Нитокрис, поворачивая ручку двери. — Вы правда очень похожи… со своим предком. Только он был старше лет на двадцать, глаза были потемнее, он имел несчетное количество ученых степеней и не был столь… терпим с нечистью.