— Какая я тебе подруга? Не смей меня так называть! — рассерженно зашипев, возмутилась Хельга. — И про терпение твоё впредь слышать не желаю. Малоинтересно мне это, уж извини.
— Проклятье. Обе ведут себя как две вздорные кошки на спорной территории, — с досадой подумал я, вспоминая былые надежды на их примирение. — И не поможет тут ни предстоящее путешествие к океану, ни опасности, подстерегающие на нём. А впрочем, возможно всё не так уж плохо, и я опять преждевременно сгущаю краски? Вспомнить хотя бы, как они сегодня утром, помогали друг дружке в умывании своих милых мордашек. Это была такая неожиданная идиллия! Ну что ж, ладно, чего сейчас гадать, жизнь она сама покажет, что и как. Остаётся подождать да посмотреть…
— Господа, нам пора продолжить дальнейший путь, — опередив гневную отповедь дриады, буквально на мгновение, напомнил всем эльф, наверняка пытающийся этим высказыванием сменить конфликтную тему. — И так подзадержались. Полдень скоро.
— Да, надо поспешить, — немедленно поддержал его я. — Солнце уже вон где.
К счастью дриада так ничего больше и не сказала. Сдержалась таки. Но глазищами сапфировыми сверкнула в ответ на слова чародейки! О-го-го, зрелищно!
Только сомневаюсь, что это хоть сколько ни будь, впечатлило чёрноволосую негодяйку. Тем не менее, она, тоже проявив благоразумие, не стала раздувать зарождающийся огонь ссоры. Вместо этого, Хельга с каменным лицом достала из своего вещмешка какой то предмет и бросила его эльфу со словами:
— Смажь рану на руке, в противном случае ты можешь лишиться либо её, либо жизни. Зубы у волков как ты понимаешь не слишком чистые. И вы все тоже тщательно осмотрите себя и обработайте даже малейшие царапины. Много, впрочем, не наносите. Достаточно будет самого тонкого слоя, потому что вещество сиё необычайно целебно. К тому же хватить его должно, ещё ой как надолго. В общем, когда управитесь, сразу в путь. А я пока постараюсь найти кинжал, утерянный, как я понимаю, Высочеством.
— Благодарю за заботу, госпожа, — с удивлением покосившись на чародейку, отозвался Рэймфор, после этого впервые обратив внимание на свою окровавленную кисть. — Надо признать она как нельзя кстати.
— Я проявила её не по доброте душевной, а потому, что не хочу возиться с тяжело больными, которые будут задерживать продвижение к океану, — холодно отчеканила чародейка, и тем напрочь, как уже бывало до этого, перечеркнула предыдущее благоприятное впечатление. — Вы ведь, как я понимаю, никого не захотите бросить, или из милосердия добить.
— Совершенно верно, — взял я на себя смелость, ответить от лица всех. — До такой низости нам ещё далеко.