Из размышлений меня вывело появление Миа. Она подошла к столу, взяла поднос ДВУМЯ руками, и двинула к подругам по команде.
— Энди, — только и смог сказать я и указал на Миа.
— Что с ней не так? — не обратив особого внимания на девицу, он продолжил жевать какое-то местное подобие бобов.
— Ее рука, парни! — я наклонился к центру стола и, округлив глаза, тихо добавил. — Она целая! А вчера кость торчала!
— Ах да, наш турист же не знает, — криво улыбнулся Итан, — вылечили ее.
— Как вылечили? — опешил я.
— Дали зелье регенерации, — Ник пощелкал палочками, — и - вуаля, утром рука как новенькая.
— А если руку или ногу отрубят, что, тоже можно бахнуть пузырек и получить новую? — во мне снова проснулись подозрения по поводу виртуальности этого мира.
— В этом случае будут работать учителя, — как обычно серьезно ответил Логан, - и, быть может, восстановят.
— А какие еще зелья здесь есть? — окончательно обалдев, тихим голосом поинтересовался я.
— Их много, — вступил в разговор Энди, - но нам доступны лишь восстановление сил и быстрое заживление ран.
— Первая в качестве виагры не работает, — осклабился Итан, — проверено на себе.
— Тогда зачем все эти ученические мечи и жесткие правила боя? — я оглядел лица друзей, ища ответа. — Можно рубить направо и налево, а потом дать выпить лекарств, и утром — как новенький!
— Все примерно так и будет, — подтвердил Ник, — но послезавтра.
— То есть, вчерашний бой был забавой? — не унимался я.
— Конечно, — кивнул головой Итан, — кому нужен кровавый жесткач в выходной день!
— У нас времени почти не осталось, — напомнил всем Ник, — сейчас будет гонг.
Сообщение было явно адресовано мне, и я начал поглощать местный дерьмовый завтрак с максимально возможной скоростью. Единственный плюс был в том, что еды было много.
Аудитория, в которой проводилась лекция, по планировке была как две капли воды похожа на Калифорнийскую, с той лишь разницей, что здесь все было сделано из полированного камня, а застекленное окно заменяло несколько циновок, создающих в помещении комфортный полумрак и обеспечивающих поступление воздуха. Классной доски не было вовсе, зато присутствовала невысокая трибуна, заменяющая собой стол. На прямых скамьях с высокими спинками, разделенных на семиместные модули, расположилась вся мужская половина учащихся. Мы сидели в последнем ряду, и я был избавлен от необходимости чувствовать на себе любопытные взгляды. Отовсюду раздавались разговоры и приглушенный смех — ровно то же, что можно услышать в любой студенческой аудитории на Земле.
Момент, когда за трибуной появился учитель, я пропустил. Моя способность удивляться таяла, как снег в теплый весенний день, и, если бы Логан сказал мне, что лектор только что соткался из воздуха, я бы поверил безоговорочно и без лишних вопросов. Учитель обладал вполне заурядной по местным меркам внешностью: русые волосы, собранные в хвосты желтыми лентами, темно-серые внимательные глаза и серый же длиннополый халат.