— Ты знаешь, — сказал он, — в Бостоне есть настоящий Чайна-таун, я часто бывал там, когда учился в медицинской школе.
— А мне понравилось заказывать семейный обед. Что-то в этом есть очень интимное. — И, помолчав, спросила: — Ты когда-нибудь спал с китаянкой?
— Какой нескромный вопрос.
— А вообще женщины у тебя были? Кроме Джулии, конечно.
— Кроме Джулии? — Он долго думал, потом сказал: — Всех я, конечно, не помню, но во время войны, когда я служил в Африке, познакомился с одной убангийкой. Шея у нее была длинная, не меньше трех футов, ей-богу, и вся покрыта медными обручами, а чтобы меня поцеловать, ей приходилось каждый раз вытаскивать изо рта деревянные диски. Впечатление было такое, что целуешься с сенбернаром.
— А ребенок у тебя с кем-нибудь, кроме меня, получался?
— Нет… — Он посмотрел на нее, сразу вдруг посерьезнев. — Ни с кем, кроме тебя. — Потом рассмеялся и заговорил быстро: — Жаль, что сегодня в меню нет собачатины. Ты знаешь, необыкновенно вкусно. В Кантоне специально откармливают собак и… — И осекся.
Стекло разбилось. Превратилось в груду осколков. Им уже не хотелось есть. Они говорили: «Все было очень вкусно» и «Да», и «Слишком уж много всего подают здесь», и «А между прочим, через час уже снова хочется есть».
Они отправились в Фалмаут, намереваясь успеть к поезду, прибывающему в Ист-Нортон в 3.18. Они приехали на пятнадцать минут раньше, а поезд на пятнадцать минут опоздал. Они выпили кофе в закусочной напротив, а когда прибыл поезд, Гай помог ей подняться по ступенькам, как будто у нее уже была восьмимесячная беременность.
— Когда-нибудь, — сказал он и поцеловал ее.
Потом она заплакала. А он вышел и долго смотрел вслед уходящему составу.
«Пусть твоя дорога будет легче, чем моя»[11]. И он медленно поехал по направлению к Ист-Нортону.
— Давайте помолимся, черт побери, давайте помолимся, черт побери!
— Замолчи! Ради бога, замолчи!
— Давайте помолимся, черт побери!
Когда-нибудь он свернет шею этому попугаю, задушит его собственными руками. И терпит-то он его только потому, что эту чертову птицу подарила ему на день рождения Руфь Кили в то время, когда их многое связывало. «Чудесно впишется в твою гостиную, — сказала она. — Раньше капитаны привозили их домой из дальних странствий. К тому же он может составить тебе компанию».
Питер так никогда и не составил ему компании.
Сэм взял из своего импровизированного бара бутылку виски и налил себе снова. Из кухни появилась миссис О’Хара. Она посмотрела на бокал в его руке.
— Мистер Макфай…
— Ты что, шпионишь за мной?