— Так ему и надо, — пробормотал Сэм, но тут же пожалел о своих словах. Ведь ему тоже смотрели в глаза утрата и смерть, и если бы он оказался на этой галерее — в эту самую минуту…
Дверь кабинета Гая была закрыта. Изнутри доносились приглушенные голоса. Сэм сел в плетеное кресло и раскрыл «Лайф». Журнал был старый. Он швырнул его на столик и стал пристально разглядывать свои руки и ноги. Он подумал, что ботинки не мешало бы хорошенько почистить. Кстати, пора бы приобрести новые. На этот раз хотелось бы черные, с маленькими кисточками.
Миссис Колумбо, уборщица-португалка, вышла из гостиной. Она навела порядок на журнальном столике, сняла с вешалки в прихожей свое старое пальто и ушла. Интересно, подумал Сэм, почему Гай не возьмет постоянную домработницу? И почему он до сих пор не женат? Черт, да ведь уже шесть лет прошло с тех пор, как умерла Джулия. Что и говорить, огонь была женщина… А он-то сам сколько лет живет бобылем…
Гай вышел из кабинета. Рядом с ним, прихрамывая, шел подросток.
— Может быть, месяц, — говорил на ходу Гай. — Может, и больше. Ты там связку порвал, Фрэнки, и, конечно, потребуется время, чтобы она срослась.
— Я уже не смогу играть в баскетбол? — спросил Фрэнки.
— Боюсь, что нет, Фрэнки.
— А в бейсбол?
— Посмотрим. Во всяком случае, я делаю все, что в моих силах.
— Вечно мне не везет, — пожаловался Фрэнки и вышел.
Сэм вскочил на ноги.
— Я звонил тебе, Гай… Было занято… Позвонил еще раз. Все время занято.
— Что случилось, Сэм?
— Что-то происходит с Маргрет. Что-то странное. Но я, кажется, догадался.
— Да?
— Да… На этом съезде. Ты, наверное, спрашивал там… слушал доклады.
— Да, конечно.
— Узнал что-нибудь о болезни Лэрри?
— Да, я говорил с доктором Пастеном.
— И он сказал тебе, а ты — Маргрет, только мне вы ничего не говорите.
— Пастен сказал… он сказал, что во многих случаях болезнь можно приостановить.
— Приостановить?
— Именно так он и сказал.
— Ты приостанавливаешь?
— Я делаю все возможное, Сэм. И ты знаешь это. Большего никто бы не смог сделать.
— Остается только молиться, — сказал Сэм.
— Да, Сэм… Молиться.
— Да… Молиться — это мысль. Кстати, ты уже лет двадцать не ходишь в церковь.
Гай не ответил. Он отвернулся, потом снова взглянул на Сэма.
— Ты неважно выглядишь, Сэм. Если хочешь, я дам тебе успокоительное на несколько дней.
— Мне не нужны никакие таблетки. Если кто в них и нуждается, так это Маргрет. С тех пор, как она вернулась из Нью-Хавена… Что-то происходит… Что-то странное… — Он нетвердой походкой направился к двери, потом остановился и добавил:
— Ну, что ж, давайте помолимся. И весь этот проклятый город пусть помолится с нами. Я поговорю с Джоном Треливеном, всю церковь подниму на ноги. В следующее воскресенье — пусть отслужат большой молебен. — Он иронично засмеялся. — Ты, конечно, тоже придешь?