Я стыжусь таких сцен на футбольных полях. А когда я увидел, как Хепгуда с расквашенным носом выносят на носилках, то расстроился совершенно.
Инцидент с Хепгудом вызвал раздражение и ярость у многих наших игроков. Счастье, что у нас в команде были Брук и Копинг — футболисты с железными нервами. Не обращая внимания на грубость итальянцев, они шли вперед, вдохновляя своим примером партнеров.
В один из моментов Тэд Дрейк, дебютировавший на месте центрфорварда, устремился в неудержимый прорыв и забил блестящий гол — первый в своей международной карьере.
Итальянцы не простили ему втого. Перед концом тайма молодого Дрейка унесли с поля. Я чуть не заплакал, когда наблюдал эту сцену.
Вы можете себе представить, что творилось в нашей раздевалке во время перерыва. Не хватало слов для возмущения. У меня же было такое чувство, будто над моей головой занесли топор.
Я был еще очень молод, и поэтому на меня, как ни на кого другого, успокаивающе подействовала речь руководителя сборной. Он быстро утихомирил моих разъяренных товарищей, сказав, что продолжать игру мы должны так, как этому с детства учат английских футболистов. Ибо если бы мы вышли на второй тайм с желанием отвечать на грубость грубостью, то кровопролитии избежать не удаюсь.
Во втором тайме ко мне вернулось самообладание, и я сыграл нормально, то есть так, как умел.
После этой игры селекционеры решили оставить меня в сборной. В течение сезона 1934—35 гг. я ни разу не исключался из национальной команды.
С того дня прошло много лет, но горького опыта игры с итальянцами я не забыл до сих пор.
Начало следующего сезона принесло мне одно удовольствие: теперь мое имя регулярно упоминалось в спортивных разделах газет. Однако я помнил о необходимости совершенствоваться. Причем больше всего я тренировался в дриблинге, хотя считал его своим самым сильным оружием. А может быть, именно поэтому.
Мне было известно много финтов: одни я подсмотрел у других игроков, другие рождались сами собой в матче. Чтобы довести их до совершенства, я тренировался по собственному способу: вбивал в землю деревянные стойки в определенном порядке, а затем начинал проходить их с мячом, делая при этом обманные движения телом так, как будто передо мной были футболисты противника. Так самостоятельно я упражнялся часами, сначала отрабатывая один финт, а затем серию ложных движений до тех пор, пока не выполнял их без ошибок на предельной скорости, не задевая мячом или телом стоек. Этим в общем-то несложным способом я и совершенствовал свой дриблинг.