Дорога в предместье
Пьер стоит на обочине дороги, опираясь на Пауло. Их окружают несколько рабочих. Взгляды всех устремлены вслед удаляющемуся взводу, топот сапог постепенно стихает.
Наконец Пауло со вздохом облегчения оборачивается к Пьеру:
– Ох, и напугал ты меня, приятель… Я уж, правду сказать, думал, что ты того…
Все присутствующие испытывают не то чтобы изумление, а неловкость…
Им не по себе как от того, что над ними пронеслась опасность, так и от произошедшего на их глазах воскрешения.
Пьер показывает им рукав, продырявленный на уровне плеча.
– Еще бы чуть-чуть… Меня напугал разрыв петарды. Я разбил себе физиономию, – улыбаясь, произносит он.
Его лицо излучает нечто вроде недоверчивого восторга, от которого окружившим его работягам становится все более неловко.
– Старик, могу поклясться… – качает головой Пауло.
– Я тоже, – отвечает Пьер.
– Помочь тебе? – предлагает один из рабочих.
– Нет, не надо, все в порядке.
Пьер отваживается сделать несколько шагов, Пауло следует за ним.
Рабочие молча расходятся, остается только тот, который поднял велосипед.
Пьер направляется к нему, Пауло тем временем бросает полный ненависти взгляд в сторону удаляющегося взвода.
– Подонки! Завтра у них спеси-то поубавится, – сурово изрекает он.
Пьер вдруг останавливается посреди дороги.
– Завтра? Забудь, – отрешенно уставившись в землю, произносит он.
– Что ты сказал? – удивляется Пауло.
Пьер наклоняется и аккуратно поднимает с земли кирпич.
– Не твоя забота, – отвечает он, взвешивая кирпич на руке, перебрасывая его из ладони в ладонь. – Увесистый, шершавый…
Пауло с рабочим беспокойно переглядываются.
Пьер тем временем бросает оценивающий взгляд вокруг себя, и его лицо светлеет: он приметил старую разрушенную хибару, в которой уцелело только одно оконное стекло. Он с размаху запускает в него кирпичом.
– Уф! Успокаивает… – объясняет он, повернувшись к товарищам, после чего, оседлав велосипед, бросает Пауло: – В шесть у Диксона.
У Пауло и рабочего мелькает одна и та же мысль: у Пьера не все в порядке с головой. Они обмениваются взглядом, и Пауло спрашивает:
– Пьер, ты как? Не хочешь, чтобы я тебя проводил?
– Не беспокойся, я ничего не боюсь, – отвечает тот, давит на педали и удаляется.
– Тебе не следовало отпускать его одного, у него вид травмированного человека, – замечает рабочий.
У Пауло моментально созревает решение:
– Беру твой велосипед! – Он хватает велосипед, лежащий на обочине, садится на него и бросается вдогонку за Пьером.
Спальня Евы
Люсетта по-прежнему стоит на коленях возле постели и сжимает руку сестры.