— Хозяин сорок второй квартиры — мошенник! — громко говорил толстяк. — Он мне сказал, что я могу сразу же вселяться, а в этой квартире, оказывается, забиты трубы, и потолок валится на голову! И я должен таскать вещи туда-сюда! — Было просто удивительно, как этот человек помещался в лифте, ведь почти все пространство там было занято огромным дорогим чемоданом, поставленным вертикально.
— Я говорил вам, что нужно сначала проверить, — сказал человек, стоящий возле лифта. — Но вы сами потащили багаж наверх.
На шум из двух квартир первого этажа выглянули жильцы.
— Возить такой огромный в пассажирском лифте не разрешается, разве вы не знаете? — стала возмущаться полная, моложавая женщина в цветастом махровом халате.
— Где, где забиты трубы? — заволновался худой мужчина в красных тренировочных штанах.
— Что вы подняли шум на весь подъезд? Безобразие! — подключилась и остроглазая старушка в темном сарафане и с противным голоском, которая спустилась со второго этажа.
— Но я заберу у мошенника аванс, я научу его уважать себя! — не менее неприятным фальцетом визжал толстяк, волоча чемодан за собой с помощью помощника и выталкивая Игоря из подъезда.
— Что случилось? Где горит? — кричали уже и с верхних этажей, и со двора.
Игорь отошел в сторону и понаблюдал, как толстый скандалист и его помощник выносят чемодан на улицу и грузят в микроавтобус. Потом начал продираться сквозь мгновенно возникшую толпу. Пару десятков любопытствующих сограждан по пути на работу решили несколько минут побыть зеваками.
— Пропустите, — сказал Игорь, тронув за плечо очередного человека, но тот даже с места не сдвинулся. Пришлось легонько толкнуть его, не грубо, потом еще раз и еще. Человек обернулся и взглянул на Игоря. Глаза его возбужденно сияли.
— Ну и дела! Аварийная квартира, кажись!
Кажись, этот день стал самым знаменательным в его жизни. Неизвестно, как так получается, но есть категория людей, которых словно магнитом притягивает туда, где происходят большие или даже не слишком большие несчастья. Иногда начинает казаться, что чем серьезнее происшествие, тем большее удовольствие они получают от разглядывания его последствий. Во взглядах уличных зевак читается скорее восторг, чем сострадание человеческим проблемам.
Не давая втянуть себя в обсуждение происшествия, Игорь поднялся к себе в квартиру, сварил кофе. И продолжал обдумывать ночные и утренние события. Гипотеза, что переодетым монстром был сам Корин, ему очень нравилась. Неясно только, каким боком сюда можно пристегнуть Алису Святкину. Но ведь это для Ирины сорокапятилетний Михаил был «пожилым», а у более чем зрелой певицы вполне могли быть с Кориным амуры.