Прозвучал сигнал, Игорь рассеянно схватился было за телефон, но сообразил, что звонят в дверь. На пороге стоял Богдан, а снизу все еще доносились возбужденные голоса.
— Шумят? — спросил Игорь.
— Шумят, — кивнул Богдан. — Я, собственно говоря, хотел показать Ирине кое-какие снимки.
— Да? Уже снимки? — переспросил Игорь. — Что-то новенькое выяснилось?
— Нет, просто… — Богдан заглянул в одну комнату, в другую. — А где она?
— Кто?
— Ирина.
— А почему ты ищешь ее здесь? Она в студии.
Богдан замолчал и пронзительно уставился на Игоря:
— Ты ее сегодня видел?
— Нет.
— Но уверен, что она в студии?
— А где ей быть?
— Я хотел поговорить с ней, но телефон опять не отвечал, — наконец сказал Богдан. — Я приехал сюда и звонил в дверь студии раз десять, потом опять вызывал ее по телефону. И решил, что она здесь, у тебя. Да-да-да, хорошо, если спит, как сурок. А если ушла и не предупредила? Вечная суета с этими женщинами, никогда нельзя быть в них уверенным. Ну, куда она делась? Где искать эту любительницу частного сыска? Я же просил ее обо всех передвижениях сообщать мне и тебе!
— Не знаю, где она, — ответил Игорь, чувствуя себя без вины виноватым. — Может, пошла к кому-то из знакомых Корина.
— Могла и предупредить. Кстати, разве у Корина здесь есть знакомые? Ирина об этом не говорила. А сегодня еще и приезжает мой издатель.
— Это кто же? — вежливо переспросил Игорь, которого сейчас больше интересовал таинственный монстр в серой шкуре, чем книжки Богдана.
— Да так, Василий Стрешнев, владелец «Лука», — с притворной скромностью ответил Богдан.
— Что ты говоришь, — Игорь не мог не удивиться. — С каких это пор издатели такого уровня сами ездят к авторам?
— С тех пор как в городах, где живут авторы, проводятся конкурсы красоты. Говорят, одна из миссок — протеже Стрешнева. Вот он и назначил встречу мне. А я должен переживать за эту Ирину. Сплошной детсад. Но что поделаешь? Всякие истории случаются, такое происходит…
И он тут же угостил Игоря очередной байкой.
Дело было в воскресенье, трое мужчин сидели в кухне. Все остальные жильцы ушли, кто за покупками, кто на дачу, кто в гости. Оставшиеся пили чай (к счастью, чай, как с усмешкой вспоминал один из них) и беседовали. Вернее, два человека сидели за столом и пили этот самый чай, а третий мастерил табурет, только изредка отвлекаясь от своего занятия, чтобы хлебнуть из чашки. Позднее, уже во время следствия, его упорно спрашивали, почему это он со своим табуретом возился в тесной кухне, а не в просторном коридоре. Он резонно отвечал, что одному ему в коридоре было скучно, а так как все женщины отсутствовали, и присутствовавшим мужчинам он не мешал, то столярил и пил чай вместе с ними.