Он как‑то грустно улыбнулся.
— До тех пор, пока мы оба четко представляем, что делаем, все в порядке.
— Я абсолютно четко представляю, — заявила Тилли. — У нас будет много секса, а влюбляться мы не собираемся. Как только ты получишь обратно Макклелланд‑Парк, мы закончим наш флирт.
Он постучал ее по кончику носа.
— Ты закончишь.
— А, да. На этот раз честь принадлежит мне. Мне сделать это лично или ты предпочел бы эсэмэску?
Блейк снова нахмурился.
— Если я когда‑нибудь столкнусь с твоим бывшим, то скажу ему, что он жалкий трус.
Тилли это поразило. В то время как вся деревня ее поддерживала, когда Саймон сбежал, отец и мачеха заняли позицию «забыть и простить». Они даже не разозлились на Саймона, словно абсолютно не понимали, как глубоко она оскорблена.
Тилли теребила завиток на груди Блейка. Ее это завораживало, как что‑то удивительно приятное. У Саймона на груди не было ни единого волоска, и не потому, что он их сводил восковыми полосками.
— Знаешь, я очень расстроилась, когда отец с мачехой не возмутились тем, как со мной обошелся Саймон. Они уговаривали меня простить его. Можно подумать, что он просто перенес дату свадьбы. Им важнее, чтобы я простила его, а не обижалась и не злилась. Я перестала говорить с ними об этом, так мне было больно.
«Зачем я рассказываю ему все это?»
Тилли знала почему. Потому что он слушал ее внимательно, и ему было небезразлично — она видела по его лицу. Словно он поставил себя на ее место, вместе с ней переживал обиду и предательство.
— Ты с ними близка? — спросил Блейк.
Тилли всегда думала, что близка, но это было до того, как Саймон ее бросил.
— Очень обидно, что они не поняли, в каком я была состоянии в день свадьбы. Я‑то думала, что они тоже разозлятся из‑за меня. Они ведь приплыли за тысячи миль, чтобы быть здесь, и это им стоило огромных денег. А они, когда свадьба не состоялась, отнеслись к этому так, будто отменили чаепитие.
У Блейка в глазах промелькнул гнев.
— Они должны были поддержать тебя, разделить твою обиду. Разве они совсем тебя не знают и не понимают?
Выходит, он понимает ее лучше собственной семьи? Это странно, но… греет душу.
— Наверное, будь я по‑настоящему с ними близка, то рассказала бы о нас. Но я не рассказала. Мне неловко врать им, но легче, чем сообщить, что помолвка выдуманная. Они считают брак священным и пришли бы в ужас, узнав, что я притворилась твоей невестой, не собираясь идти под венец.
Складка на переносице у Блейка так и не исчезла.
— Что они подумают, узнав, что мы живем вместе?
— Могут и не узнать, если только кто‑нибудь в деревне не напишет им по электронной почте. Про помолвку я им сообщила. Их миссия находится в Уганде, связь по Интернету и телефону обрывочная, так что я пока от них ответа не получила. Иногда на это уходит несколько дней, а то и недель.