По привычке сунувшись в холодильник и не обнаружив там ничего, что могло бы сойти за еду, Скороход вспомнил, что Ангелина Степановна, его домработница, заболела и взяла неделю отгулов.
— Вот так оказия, — сказал он, растерянно глядя в ярко освещенное пустое нутро холодильника.
Желудок Павла Григорьевича, осознав, по всей видимости, что кормить его сегодня не будут, выразил свое мнение по этому поводу громким, возмущенным урчанием. Как только выяснилось, что есть в доме нечего, голод сделался буквально непереносимым — ну, хоть ложись и помирай, ей-богу. Скороход усмехнулся. В юности он был беден как церковная крыса и хорошо помнил, что это такое — последняя сигарета в пачке, последняя горбушка в хлебнице и последний полтинник в потертом кошельке, на который надо ухитриться купить и хлеба, и сигарет, и какой-нибудь еды… Старые привычки мало-помалу уходят, забываются, вытесняясь новыми, но нет-нет да и напомнят о себе в самый неожиданный момент. Ему всегда начинало со страшной силой хотеться курить, когда он обнаруживал, что на дворе ночь, а сигарет в доме осталась какая-нибудь пара штук. Если выяснялось, что у него кончился кофе, Павел Григорьевич немедленно осознавал, что умрет в невыносимых мучениях, если сию же минуту не выпьет чашку крепчайшего «эспрессо». Или вот теперь, к примеру. Ведь на самом-то деле он вовсе не голоден — по крайней мере, голоден не настолько, чтоб не дотерпеть до утра. Но, раз уж выяснилось, что есть нечего, он теперь не сможет думать ни о чем, кроме еды.
Надо было что-то делать.
Водителя он уже отпустил, и возвращать его не хотелось: в конце концов, шофер — не раб, а наемный работник, и надо иметь хоть какую-то совесть. Нельзя помыкать людьми, особенно теми, от которых как-то зависишь. Он ведь не просто водитель, а водитель-охранник. Вот возьмет и вспомнит, как ты его на ночь глядя по магазинам гонял, в тот самый момент, когда надо будет тебя защитить. Вспомнит и подумает: да пошел он на хер, этот козел!
Можно было вызвать такси и поехать в ресторан. Но в ресторане придется долго ждать, пока выполнят твой заказ; кроме того, в ресторане придется снова пить и, возможно, с кем-то общаться. Общением Павел Григорьевич сегодня был сыт по горло, да и пить ему больше не хотелось — хотелось есть. Такой вот, понимаете ли, у него случился каприз.
Судя по всему, прогулки в магазин было не миновать. Именно прогулки, потому что, как известно, наши люди на такси в булочную не ездят.
А с другой стороны, почему бы и не прогуляться? Магазин за углом, на проспекте, работает круглосуточно, и что может быть полезнее пешей прогулки перед сном? «Только плотный ужин, — иронически подумал он. — И вот именно перед сном, а то жирок не завяжется…»