– Расскажите о ней, – попросила гостья. – Мне нужна только правда.
– Безусловно, – Жиль де Ре сел напротив и, продолжая временами бросать на нее похотливые взгляды, начал свой рассказ:
– Помните, восхитительнейшая женщина, как один из героев повести Владимирова рассказывает историю Чаровницы? Один помещик влюбился в девушку-крестьянку. А ревнивая жена со слугами в отместку изуродовали ей правую руку. Дальше ее бабка-колдунья передала внучке свои знания о черной магии, с помощью которой девушка и подожгла поместье барина.
– Прекрасно помню. Но потом сама Чаровница опровергает это. Мол, оказалась там случайно. А разубеждать в чем-то барина не стала также из-за мести.
– А что она говорит дальше, моя неземная чудесница? «…с тех пор я получила второе наказание: я уже не несчастная девушка, я стала олицетворением зла, духом разрушения». Согласитесь, нестыковочка? Несчастная девушка, ничего плохого не совершила, только пострадала напрасно, и вдруг… становится символом зла? Или писатель что-то недодумал? Нарушена логика повествования? Но почитайте его остальные произведения: у него все там логически выверено.
– Он имел в виду другое: безвинная девушка в людском сознании становится черной силой, хотя таковой не является. И в этом ее трагедия.
– О, сладкоголосая, разрешите возразить. Мало ли кто что имел в виду. Человеку в голову не заглянешь.
– Что вы, в конце концов, хотите сказать?!
– Я ведь тоже баловался сочинительством…
– Читала.
– Автор часто бывает лишь ретранслятором чужих идей, которые диктуются свыше. Уж не знаю, кто транслировал через Владимирова «Чаровницу». Но, когда он писал именно эти строки, в его мозг могла пробраться ведьма и кое-что «подкорректировать». Вы такое не допускаете, мой безумный костер любви?
– Но Владимиров часто называет себя апологетом православия?
– Именно такие и нужны ведьмам. Они даже к священникам пробираются. Но в данном случае я ведь ничего не утверждаю, я делаю предположение.
– Допустим, вы правы. Но какова цель ведьмы?
– Подумайте сами, похитительница мужских сердец.
Приторная ласка Жиля де Ре вызывала у молодой женщины все большее отвращение. Но нестерпимо хотелось выяснить, до чего она не может додуматься.
Маршал не стал ее мучить, ответив одной фразой:
– Героиня повести дает понять, что она – настоящая ведьма.
– Но она от этого страдает!
– А вот тут уже фантазия самого автора. Или опять же она была навеяна обманом Чаровницы?…
– Чего гадать? Я хочу услышать ее настоящую историю!
– Так слушайте, бесподобная.
Гостья внимала словам маршала и словно становилась невольным участником тех событий. Действительно ли она только слушала рассказ Жиля де Ре, или все это