Беда (Мординов) - страница 33

— Внешний вид раны ни о чем не говорит… Все могут определить только врачи…

— Теперь послушай, — Даша вплотную подошла к Тогойкину. Она нахмурилась и не сразу заговорила. Но, очевидно решившись, Даша задрала голову, уж очень она была мала ростом, и строго спросила его по-якутски: — Ты ходил до ветру?

Тогойкин, у которого Даша обычно вызывала невольную улыбку из-за своего росточка, нарочно всегда стоял перед ней навытяжку, однако сейчас от неожиданности он даже сгорбился:

— Да ты что?

— А то, что ты слышишь! О лежачих ты подумал?

— А что я должен…

— Найди сейчас же какую-нибудь посудину! Понял?

Фокин поднял голову и гневно уставился на них:

— Я прошу вас, товарищи, говорить по-русски…

Катя знала, о чем идет разговор у Даши с Николаем, и потому даже замахала руками на Фокина:

— Ну, товарищ капитан, ну, а если ей неудобно при всех об этом говорить… Для вас же она просит.

— Понять-то я понял, да не так-то это просто, — задумчиво проговорил Тогойкин и, не обращая внимания на Фокина, вышел.

Его ждал Вася Губин.

— Что там у вас?

— Оказывается, мы с тобой кое о чем забыли…

Вася успокоил Николая, сказав, что имеет понятие о таких вещах, что ему приходилось лежать в госпитале и он покажет, как приспособить для этого дела консервную банку.

Так прошел первый день.

Наступила темная-темная ночь. В таких случаях говорят — ни зги не видать. Решено было дежурить по двое — парень у костра, девушка возле раненых. Но фактически никто не спал.

У Коловоротова разболелось колено. Стоило ему вздремнуть, прислонясь к стенке, как он просыпался от боли. Эдуард Леонтьевич Фокин храпел на все лады, но тоже часто просыпался и начинал стонать. Иногда он пугал всех неожиданно громким возгласом: «Самолет! Слышите, самолет!» Бедняга Калмыков дышал натужно, с тяжелым хрипом. Попов часто и горько вздыхал. Вася Губин все старался найти удобное положение для своей сломанной руки, но ему это явно не удавалось. Поэтому он часто вставал и выходил наружу.

Тогойкину и Губину пришлось среди ночи заняться заготовкой топлива. Чтобы никого не беспокоить, они нарочно отошли подальше, пересекли по глубокому снегу поляну, наломали сучьев и в несколько приемов волоком перетащили их к костру. Вася Губин с подвешенной у груди рукой все время ходил за Тогойкиным, стараясь ему помочь.

Посидев у костра, парни вернулись к своим. Обе девушки стояли у выхода, переминаясь с ноги на ногу. И, хотя они обрадовались Николаю и Васе, Даша, по своему обыкновению, встретила их недовольным ворчанием:

— Вы где это пропадали?

— Мы не пропадали, мы с костром возились.