— Слушай, то, что тебе нравятся мальчики, — только твое дело. Меня это вообще не волнует. Хотя нет, подождите-ка! — Я обвиняюще навела на его грудь указательный палец, как дуло пистолета. — Зачем, ради богов, ты преследовал меня, если женщины тебя не интересуют?!
Он поморщился — с легким сожалением и раздражением одновременно. Его длинные пальцы нервно сжали подлокотники кресла.
— Прости, — проговорил он, и, как мне показалось, вполне искренне. — Это было жестоко. Особенно тот поцелуй в столовой в первый день знакомства.
— Тот несостоявшийся поцелуй, — поправила я.
— Да, ты тогда ловко осадила меня, — с одобрением заметил Майкл. — И вовремя!
Я хмыкнула. Ситуация становилась все более забавной.
— Если тебе так противна мысль о поцелуе со мной, мог бы не наседать.
Вместо ответа раздался тяжелый, полный страдания вздох. Он разбудил во мне любопытство, и я подалась вперед.
— Что, все так плохо?
— Не представляешь, как сложно жить во лжи. Постоянно приходится держать в голове массу вещей… Иногда я хожу по самому краю обрыва и думаю, что в этот раз уж точно сорвусь.
Я чуть помедлила, уже понимая, что услышу, но все равно поинтересовалась:
— Почему ты не признаешься родным?
Он вскинул голову. Его лицо с красиво очерченными скулами будто одеревенело и превратилось в маску. На нем ярко горели лишь глаза, но в них плескался ужас.
— Могу я надеяться, что ты никому не скажешь? Понимаю, ты хочешь отомстить, но, поверь, весь этот цирк и мне не приносит никакого удовольствия.
— Так почему не прекратишь его?
Майкл сжал руку, лежавшую на подлокотнике, в кулак. Костяшки его пальцев побелели.
— В обществе такое… поведение считается недопустимым. Если я скажу о том, что женщины меня не интересуют, подвергнусь насмешке и презрению. Родные отвернутся от меня и лишат наследства, о хорошей работе после завершения учебы можно тоже забыть.
— Не самые радужные перспективы.
Видимо, я сказала это слишком спокойно, потому что Майкл сверкнул глазами, а потом отвел взгляд в сторону.
— Я вынужден постоянно распускать слухи о своих любовных победах, поддерживать репутацию ловеласа, что, поверь, непросто. Но несмотря на все мои старания, отец все равно что-то заподозрил! Именно его письмо заставило меня при нашем знакомстве… повести себя так резко.
Сердце кольнуло сочувствие. Конечно, наличие у него проблем никак не оправдывало того факта, что он создавал их мне, но почему-то злиться уже не получалось.
— На вечеринке у Оливера, — медленно начала я, — ты ведь был не так уж и пьян, верно?
Майкл чуть нервно дернул носком туфли.