Александр рад был уйти от служебного разговора:
— Я не устаю только от музыки. Дома ее просто горы, только слушать приходится редковато, некогда устать…
Девушка показала рукой:
— Вон тот дом, сразу налево.
— Ого, — не мог не восхититься Банда, — потолки, небось, трехметровые?
— Еще выше, — с удовольствием подтвердила Виктория. — Почти четыре, как во дворце.
Александр уже припарковал машину к обочине и устало откинул голову на спинку сиденья. Он подумал, что до подъезда девушка вполне дойдет и сама.
Виктория, несмотря на позднее время, не торопилась покидать машину.
— Хотите заглянуть сейчас ко мне? — неожиданно предложила она. — Будет чай с «Рижским бальзамом» и еще кое-что любопытное…
Бондарович не открыл глаз и не повернул головы к молодой женщине, которая со скрытой усмешкой смотрела в эту минуту на него.
А зря не посмотрел: Виктория была в этот миг хороша.
Хоть Александр и устал, однако в сон его еще не бросало:
— Провоцируете на какое-нибудь пошлое замечание, Виктория?.. Я не любитель вольных шуток, а чаю с бальзамом выпью с удовольствием, — он решительно распахнул дверцу. — Пойдемте… А машину отсюда не угонят?
Виктория улыбнулась:
— Нет. Напротив дома, видите, итальянское посольство. Тут круглосуточное дежурство, так что ваша машина в полной безопасности…
— Что ж, меня успокаивает это.
— Вы так переживаете за машину, что можно подумать, ее у вас уже угоняли.
Александр не ответил. И не забыл проверить, закрыты ли дверцы. Все же кругом была Москва…
Бондарович и Макарова, 1 час ночи, 24 марта 1996 года, квартира полковника Орлова.
Квартира была на первом этаже налево.
Виктория достала ключ, однако дверь оказалась незапертой — такое нечасто встретишь в криминализированной Москве в час ночи.
Виктория прошла в прихожую, увлекая за собой спутника.
«Похоже, из „любопытного“, Бондарович, тебя ожидает ревнивый муж с большущим ятаганом в руках, — сказал себе Александр и вошел в квартиру. — И если голова твоя до утра останется на месте, считай, твой ангел силен!»
— Раздевайтесь, Александр, — успела сказать Виктория.
В коридоре, к удивлению Бондаровича, вдруг показалась несколько располневшая женщина лет пятидесяти пяти, — но все еще красивая.
— А мы-то ждем тебя, Вика, — взволнованным голосом начала она. — Прокофий ни в какую не соглашается лечь, говорит, что до двух подождем.
Виктория оглянулась на Бондаровича.
— Ой, здравствуйте, — наконец заметила пожилая женщина Александра. — Извините…
Он приветливо улыбнулся:
— Добрый вечер.
— Можно нам чайку, Ольга Борисовна? — Виктория скидывала в прихожей туфли, пододвигала Бондаровичу тапки. — Мы пройдем к дедушке и все расскажем.