Но еще страшнее этого потопа были пронесшиеся над Землей яростные бури. При конденсации водяных паров в дождевые капли в атмосфере высвободилось совершенно беспримерное количество энергии. Это вызвало огромные колебания атмосферного давления, что привело к ураганам невиданной, невероятной силы.
Во время одного из таких ураганов сильно пострадала усадьба в Нортонстоу. Под обломками погибли двое рабочих. Однако этой трагедией дело не ограничилось. Кнут Йенсен и его Грета, та самая Грета Йохансен, которой Кингсли писал в свое время, попали в жестокую грозу и были убиты упавшим деревом. Их похоронили вместе неподалеку от старого дома.
А температура все падала и падала. Дождь постепенно сменился снегом. Затопленные поля покрылись льдом, а к концу сентября даже бурные реки превратились в недвижные скопления льда. Снеговой покров медленно распространялся, подбираясь к тропикам. Только когда вся Земля оказалась скованной морозом и льдом и покрылась снегом, небо очистилось от облаков. Люди снова увидели вселенную.
Не осталось ни каких сомнений, что таинственный красный свет исходил не от Солнца. Свет распределялся почти равномерно от горизонта до горизонта, а не шел из какой-то одной точки. Каждый участок дневного неба, казалось, слабо тлел, испуская тусклое красное сияние. По радио и телевидению сообщили, что свет исходит не от Солнца, а от Облака. Это объясняется, говорили ученые, нагревом Облака при его соприкосновении с Солнцем.
К концу сентября передний, чрезвычайно разреженный край Облака, наконец, достиг Земли. После чего, как и было предсказано в докладе из Нортонстоу, верхние слои земной атмосферы начали разогреваться. Но пока еще газ был слишком разреженный, чтобы вызвать нагрев до сотен тысяч или миллионов градусов. Все же температура верхних слоев атмосферы поднялась до нескольких десятков тысяч градусов, а этого было уже достаточно, чтобы оттуда начал исходить мерцающий синий свет, хорошо видимый с Земли ночью. Ночи стали неописуемо живописными, но едва ли кто-нибудь был в состоянии по достоинству оценить эту красочную картину: человек способен в полной мере наслаждаться прекрасным, только если у него спокойно на душе. Разве что на самом крайнем севере какой-нибудь одинокий и привычный ко всему пастух, охраняя свои стада, с благоговейным изумлением и трепетом всматривался в испещренное фиолетовыми полосами ночное небо.
Так это и продолжалось: сумрачные красные дни и светящиеся синие ночи, и ни Солнце, ни Луна не имели к этому никакого отношения. И все ниже и ниже падала температура.