– А дата обратного полета?
Я сделал паузу, об этом еще не успел как следует подумать. Принимая во внимание работу и прочие обязанности, в лучшем случае я мог рассчитывать, что смогу задержаться на неделю, может, две, прежде чем нужно будет возвращаться домой. Я надеялся, что мы вернемся вместе или как минимум до чего-нибудь договоримся, что позволит нам двигаться вперед. Ждать и быть терпеливым я умел.
Смириться же с ее «Ты позвонишь мне, когда будешь в Лондоне?» – это было все равно что довольствоваться меньшим из возможного.
– Я бы хотел билет с открытой датой, – ответил я.
– Хорошо, – ответила оператор, а потом, словно почувствовав мое беспокойство, добавила: – Мы так часто делаем. Каким классом вы предпочитаете, мистер Бергстром?
– Все равно, – ответил я. – Главное улететь.
– О’кей, – снова щелчки клавиатуры. – А вы… – она сделала паузу, и я убрал телефон от уха, решив, что звонок сорвался.
– Алло?
– Да, извините, – сказала она. – Вы будете использовать накопленные мили?
– Мили?
– Да, их у вас… хм… накопилось, – ответила она и засмеялась. – Почти восемьсот тысяч, если быть точной.
* * *
Лондон, как и всегда, был окутан туманом, когда мы только начали снижение, но когда опустились ниже облаков, то показался Тауэрский мост и Лондонский глаз[14], и Темза, петляющая между городских улиц. После долгого перелета у меня внутри все снова проснулось при виде города.
Осколок[15] напомнил рассказ Пиппы, как она поднялась на смотровую площадку на семьдесят втором этаже и как это было смешно, поскольку было похоже на ожившие «Желтые страницы», где каждый непременно должен был выразить неодобрение всему, что видит.
Вид стадиона «Уэмбли», как она описывала концерт, на котором там была. Как стояла, закрыв глаза, окруженная почти сотней тысяч человек, ощущала ритм музыки каждой клеткой тела, и это было чистейшее блаженство.
Я хотел быть рядом, когда в следующий раз она испытает нечто подобное.
Я шел по терминалу к выдаче багажа и вновь почувствовал прилив энергии. Эти действия уже стали настолько привычными, что мозг расслабился и начал представлять, каково это будет – войти в ее квартиру, или встретить в пабе на углу, или же просто случайно столкнуться на улице. Я все повторял мою маленькую речь, но потом понял, что когда ее увижу, слова не будут иметь принципиального значения. Если она все еще хочет меня, мы обязательно что-нибудь в итоге придумаем.
Я чувствовал себя героем фильма, спешащим к героине с надеждой, что еще не поздно.
Вокруг меня бушевал упорядоченный хаос Хитроу, и я нашел тихий уголок недалеко от выдачи багажа. Из дверей тянуло прохладой и сыростью. Я поставил сумку на пол и достал из кармана телефон.