О, если бы он обладал таким сокровищем! Он только и делал бы, что ласкал эту чудную кожу, покрывая поцелуями каждый дюйм. Наивные мечты убогого евнуха!
А потом яд и еле прощупывающийся пульс на ледяной руке. Узман молился о ее спасении, сидя у ложа. И в тот день Повелитель удивил и восхитил его. А сегодня…
Сегодня он возненавидел своего Господина! Лекарь хотел, был готов сказать ему об этом, но, наткнувшись на больной, измученный взгляд, заколебался…
Фатих откашлялся, прочищая горло, и вдруг совершенно спокойно произнес:
– Сядь, Узман. Сядь и выпей вина.
Лекарь сел и наполнил из кувшина два кубка.
– Ты ведь не ел сегодня, верно? Все это время ты был у нее…
Врачеватель молчал.
– Поешь, Узман. Я ждал тебя к ужину.
Лекарь залпом осушил кубок и, не притронувшись к закускам, пристально посмотрел на Повелителя.
– Сначала. Сначала и подробно, – хрипло сказал Фатих.
И лекарь рассказал, как, прибежав к Арзу, нашел ее, обмочившуюся, без сознания, на полу возле окна, как перенес на кровать и привел в чувство. Очевидно, она видела все, что происходило во дворе, и испытала сильнейшее нервное потрясение. Истерика началась внезапно, когда вошел султан, и это хорошо, потому что внутреннее напряжение таким образом вылилось наружу.
Истерика помогла ей сохранить разум, но полностью лишила душевных сил. Весь день девушка пролежала в оцепенении, глядя в одну точку. Лекарь поил ее успокаивающими отварами, а рабыням удалось накормить Арзу питательным бульоном. Узман пытался разговорить девушку, задавал вопросы на разные темы, не упоминая о происшедшем в патио. Она отвечала вполне осознанно, но монотонно и односложно.
Лекарь ушел, когда убедился, что Арзу заснула спокойным, глубоким сном, оставив для нее укрепляющие отвары и дав указания рабыням, когда и как их применять. Внезапно начавшиеся регулы скорее всего также явились результатом сильного потрясения.
– Регулы? – султан впервые перебил лекаря.
– Однозначно, мой Повелитель. По количеству и цвету крови можно точно судить о том, что девушка не была беременна.
– Почему их не было раньше?
Лекарь с сожалением взглянул на Повелителя как на умалишенного и замялся:
– Мой Господин, я мог бы многое сказать, но…
– Говори, – Фатих пронзительно смотрел ему в глаза, – скажи, Узман. Скажи все, что думаешь. Клянусь Аллахом, что бы ты ни сказал, это не будет иметь для тебя никаких последствий. Я хочу знать!
Лекарь глотнул еще вина и решился:
– Мой Господин, эта девушка не такая, как все, она особенная! Ее не готовили с детских лет к жизни в гареме. Она была любимым ребенком и жила на свободе, не видела насилия, не сталкивалась с обманом и жестокостью, поэтому очень доверчива. Арзу появилась здесь недавно и пока верит всему, что слышит и видит. Жизнь во дворце, со всеми его интригами и лицемерием, слишком сложна для нее. Сложна и непонятна. Арзу не может отличить ложь от правды, искренность от притворства. Она хочет, всеми силами старается угодить Господину, а взамен получает… боль и страдание.