Труд и затраты окупились сторицей, урожай уродился щедрым. Но тут возникло новое испытание: куда девать излишки. Возникла классическая ситуация, проявилась психология советских людей. Никто из работников заготпункта не соглашался продавать на рынке выращенное. Каждый считал это занятием зазорным и постыдным. Как ни убеждал их отец, что ничего в этом предосудительного нет, ведь не украли же они в конце концов эти арбузы и дыни, а вырастили своим трудом, что это излишки их собственного производства, работники были непреклонны. Пришлось обратиться к перекупщикам. Старшие братья вспоминали, как, возвращаясь домой на летние каникулы, выезжали с отцом на прополку рисовых чеков. Труд был адский. Весь день по колено в воде, под безжалостными лучами июльского солнца, согнувшись в три погибели, вручную выпалывали сорняки, причем сорную траву отличить от риса было весьма непросто. Казалось бы, одних этих мучений достаточно, а тут еще донимают полчища жалящих и кровососущих оводов, комаров, москитов и кусают так, что место укуса опухает на несколько дней, в трещинах под ногами кишат личинки и черви. Но все же основным делом отца была работа бухгалтера: ведение учета, составление отчетности, формирование учетной политики на пункте хлопкоочистительного завода. В нашей и в соседней республиках было допущено немало преступлений, связанных с многомиллионными аферами по продаже хлопка-сырца и хлопкового волокна. Зная, как легко можно прокручивать хлопковые сделки и как элементарно можно оказаться втянутым в противоправную практику, отец дотошно и скрупулезно вел анализ отчетных данных. Он постоянно предупреждал председателей колхозов ни под каким предлогом не заниматься приписками. Требовал от заготовителей, чтобы они принимали согласно установленным стандартам по показателю влажности и содержанию пороков и сорных примесей. Если влажность хлопка-сырца, принимаемого с хозяйств, оказывалась больше нормированной влажности, указанной в стандарте, этот хлопок-сырец на заготовительном пункте подвергался сушильно-очистительным процессам. В сезон, когда на заготпункт поступают тысячи тонн «белого золота», завышения или занижения всех этих параметров приводят к излишкам многих десятков, а то и сотен тонн неучтенного дорогостоящего сырья, которое потом без особого труда можно продать колхозам, срывающим государственный план хлопкозаготовок.
Кожомжар-ата убеждал счетных работников, заготовителей, весовщиков, рядовых бухгалтеров в том, что, обманывая сдатчиков хлопка-сырца, они тем самым преступным путем обогащают руководителей заготпунктов, которые в случае чего легко откупятся, уйдут от наказания, а «стрелочниками» окажутся они, рядовые исполнители. Уж лучше жить бедно, но честно, нередко повторял он собственное правило, которому и следовал всю жизнь.