+ + +
В келье уютно. По крыше барабанит затяжной дождь. За стенкой, в пристройке мирно спит котейка Абрикос. Укрылся от дождя. До этого я его щедро накормил. Вот бы он увидел сон про ледяную хрустальную Москву. Говорят, там сейчас очень красиво, всё во льду, каждая ветка и всё-всё...
Хочу записать маленькое «обыкновенное чудо» Православия. Вчера вечером написал стихотворение про Рождество и Пасху, кончающееся мыслью, что ответ на все вопросы — в словах «Христос Воскресе!». А сегодня в посылке из дома, нахожу в одной из книг, некогда вложенный мной между страниц фотопортрет архиепископа Виталия (Максименко), одного из основателей Джорданвилля. На чёрно-белом портрете рукой владыки написано: «Христос Воскресе!» Верю, что эту надпись когда-то много лет назад он сделал и для меня. «Воистину Воскресе Христос!».
11:20
Последний день года по гражданскому календарю. Итог подведу вечером. А пока... Вновь про тишину. Проснулся просто от звенящей тишины. Оказывается — это не метафора. Вышел из кельи. Солнышко. Но зябко. А тишина и покой такие, что страшно дышать и двигаться, чтобы не нарушить гармонии афонского священнобезмолвия. Стал вслух читать молитву Иисусову. Она, на фоне пустынного безмолвия, звучит, как родная ему.
Осенью и зимой здесь привыкаешь к ветрам: воздушные потоки движутся вдоль и поперёк, то с гор, то с моря. Природа и предметы около келлии кажутся ожившими, всё движется, деревья без устали машут ветвями, а вещи ещё и перемещаются, падают, срываются, что-то улетает с ветром в обрыв. И вдруг... Полнейшие тишина и безмолвие, ни малейшего движения. Вспоминаются слова из песни:
Кто сказал, что земля умерла?
Нет. Она затаилась на время.
Чувствуешь не мертвенность, а жизнь. Сокровенную жизнь, сконцентрированную в тишине. Когда внешнее успокаивается и не отвлекает внимания, то чувствуется внутренняя жизнь и сила.
В связи с этим хочу сказать об открытии, которое вчера для себя сделал. Почему-то раньше недопонимал значение термина «безмолвие». Мыслил о нём, как об определённой тишине монашеской жизни в сравнении с жизнью в миру.
Тут открылось, что очень важны прилагательные к слову «безмолвие», а именно: внутреннее безмолвие, душевное безмолвие, священное безмолвие.
Знал и раньше, но почему-то не затрагивало сознания, что Четвёртый Вселенский Собор, подытожив аскетический опыт Церкви, в четвёртом правиле подтвердил, что делом монашествующих является хранение душевного безмолвия. Стали ясны и синонимы этого понятия: покой, тишина, бесстрастие, умиротворение. По-гречески же сие именуется — исихия. Это и есть, по преподобному Серафиму Саровскому, тот дух мирен, который через его носителя спасает тысячи.