— Пап, у тебя еще и паранойя? Человек приехал по делам, решил повидать старых знакомых.
— Старую знакомую, не хочешь? Кать, ты что, действительно веришь, что он из-за своей книжонки приехал?
— Мне это неинтересно, — поморщилась девушка, но вдруг закрыла блокнот, отложила калькулятор и встала. — Пойду маме позвоню. Заодно все и выясним.
— Во-во, — поддержал Виктор, — позвони, только учти, ее на работе нет. Говорят — заболела.
— Что ж ты сразу не сказал? — забеспокоилась дочь. — Может, ей лекарства нужны или продукты, а ты лезешь со всякой ерундой. Адрес давай.
— Она тебе сама и скажет.
— А ты что, не в курсе? Целое следствие провел — и не знаешь адреса подозреваемой?…
Что касается «подозреваемой», то муж, без пяти минут бывший, сейчас был последним человеком на земле, о котором ей хотелось думать и вспоминать. Накануне вечером в ее новую квартиру пришел Константин. Это было так неожиданно и так прекрасно, что Анна едва нашла слова, чтобы наконец высказать ему свои чувства. Устинов не остался в долгу. Он сказал, что, действительно, собирался вновь уехать из Москвы и даже выписался из гостиницы, но в последний момент понял: так нельзя. Он просто не имеет права второй раз отступить и сбежать, оставив все как есть!
То, что последовало за взаимными признаниями, подразумевалось само собой. И теперь, в середине дня, отзвонившись на работу и предупредив, что не может выйти, Анна продолжала нежиться в постели, с наслаждением слушая, как шумит в ванной вода.
В дверь позвонили. Господи, Анну словно током ударило: один раз нечто подобное уже происходило в ее жизни. Неужели все повторяется?
Она не ошиблась. На пороге стояла дочь.
— Мам, как ты? Врача вызвала? — Катя протянула ей пакет с продуктами.
— Кать, да уже прошло все. Просто устала немножко. — Анна изо всех сил старалась, чтобы голос не выдал ее напряжения.
— Ты очень бледная, — заметила Катя. — Вот, вкусненького тебе принесла. Котлеты, огурчики, баб-Верины грибы, в кафе последнюю баночку забрала…
Вода в ванной перестала литься. Анна почувствовала, что у нее пересохло во рту.
— Ну зачем столько?
Ничего уже нельзя было исправить. В комнату, на ходу вытирая волосы полотенцем, вошел Устинов в халате.
— Ффу… Горячую воду выключили, как назло, — пожаловался он, — пришлось холодной домываться. Ой». Доброе утро, — поздоровался он с оторопевшей Катей.- Boт и провизия прибыла очень кстати! Дамы, пардон, и на минуту…
— Значит, болеем. Ночей не спим, на работу не ходим, — протянула девушка, — Как говорил один мальчик, «и эти люди запрещают мне ковырять в носу». Значит, на словах — «врать нехорошо», а на деле…