– Не переживай, завтра наверстаем.
– Завтра? Но Коул сказал...
– Завтра! Или ты сомневаешься в моих возможностях? Или в способности выкрутиться из этого положения? В моей-то Долине?
– Нет, не сомневаюсь. Тогда за мной должок.
– Договорились, – Гейб ловко вынул меня из ванны и, поставив на пушистый коврик, накинул на меня большую банную простыню и стал аккуратно вытирать.
– Я, вообще-то, могу и сама! – воскликнула я. В данный момент я уже не была безвольной и бессильной наплакавшейся тряпичной куклой, наоборот, я почувствовала удивительный прилив сил.
– Но мне этого хочется, – промурлыкал Гейб, тщательно вытирая каждый мой пальчик. – Ты же не лишишь меня этого удовольствия, верно?
– Ладно, – кивнула я. – Делай со мной всё, что захочешь.
– Многообещающее предложение. Пожалуй, завтра я именно так и поступлю. – И он смешно задвигал бровями, изображая опереточного злодея.
После чего взял меня на руки и вынес в спальню. Потом надел на меня свою футболку, которую вытащил из комода, распустил «фигушку» у меня на макушке и, уложив в кровать, укутал лёгким покрывалом.
Я при этом и пальцем не пошевельнула – раз уж разрешила делать с собой что хочет, то пускай наиграется по полной. Поцеловав меня в лоб, он велел мне засыпать и, вытащив ещё что-то из комода, скрылся в ванной. Но сон ко мне не шёл. Я лежала без единой мысли и прислушивалась к происходящему в ванной. Через пару минул Гейб вышел оттуда уже в чистой футболке и боксерах и, обойдя кровать, скользнул под покрывало у меня за спиной и притянул меня к себе так, что наши тела совпали, словно две ложки в наборе. Какое-то время мы лежали молча, а потом я задумчиво произнесла, чертя пальцем узоры на его руке, обнимавшей меня за талию.
– Знаешь, я вот сейчас прикинула, мы ведь встретились с тобой даже меньше шести суток назад. А у меня такое чувство, что я с тобой уже всю жизнь, а то, что было раньше – это так, не настоящая жизнь, а всего лишь путь к тебе.
– У меня такое же чувство, – проговорил Гейб, зарывшись лицом в мои волосы и щекоча дыханием макушку. – Всё, что было до нашей встречи, пронеслось, как одно мгновение.
– Все три тысячи лет? – недоверчиво переспросила я.
– Все три тысячи сто восемьдесят четыре года. А впереди у нас столько же. И ещё столько же. И ещё. И много-много раз ещё. У нас впереди вечность для того, чтобы любить друг друга.
– И мы никогда-никогда не расстанемся. – Это был не вопрос, но Гейб ответил:
– Никогда!
Мои глаза стали закрываться – всё же это был очень длинный и очень насыщенный день. Уже на грани сна и яви я услышала: